Повелитель Тьмы (1 Viewer)

[kolobusja]

Гоблинская легенда
Сытые и довольные гоблины сидели у костра. Я думаю, никто не удивится, если я скажу, что они пили самогонку.
Царило благодушие и умиротворение.
- Хотите, я стихи почитаю? – высунулся Жрыгг.
Стихов, особенно Жрыгговских, никто не хотел. Душа требовала чего-то таинственного и загадочного. Гоблины в таком настроении пребывают, прямо скажем, нечасто.
Шаман усмехнулся, аккуратно выколотил докуренную трубку и заговорил:
- Это было давным-давно, когда солнце было ослепительно белого цвета и занимало четверть неба. Гоблины тогда бродили только ночью, а днём спали в укрывищах, забравшись в мох. В те времена еды было много. Самая хорошая еда росла на деревьях, и самым важным было сорвать её раньше, чем когда она созреет и упадёт с дерева. Упавшая еда убегала так быстро, что ни один гоблин не мог её догнать. Самая плохая еда пряталась в земле и пачкалась. Она разговаривала. Её нельзя было слушать, потому что от этого можно заболеть. Иногда большая еда сама приходила к гоблинам. Такая еда была сильной, но глупой. Гоблины хохотали, и кричали «Уррррк!», и хватали дубины. Всем племенем бросались они на еду и забивали её. Зажигались костры, гремел большой барабан и все сытно веселились. А кости еды выбрасывали под белое солнце, где они превращались в пыль.
Никто в те времена не ходил покалеченным. Если еда отгрызала гоблину ногу, то гоблин шёл и садился в болото. И болото выращивало ему новую ногу. Или руку. Или сумку на животе, по желанию. Некоторые выращивали себе по четыре ноги, чтобы быстрее бегать, и по пять рук. Это было красиво. Гоблинские женщины договаривались с болотными огнями и сажали их у себя на голове, и красили груди светящейся плесенью, и пахли самыми лучшими водорослями. Вот такие были времена. Но я не о том…
Шаман слегка согнулся, подобрался, голос его стал глубже и распевнее.
В те времена ни один гоблин не носил свою душу с собой. Он держал её в кожаном мешке и прятал где-нибудь в укромном месте. В дупле дерева, или под камнем на поляне, или просто вешал её на тотемный столб. А когда гоблин не носит свою душу с собой – его очень трудно убить…
...Жили в одном укрывище два брата. Никто не помнит, как их звали, поэтому я буду называть их Первый и Второй. Не ладили они друг с другом. Ссорились часто. До драк доходило.
Вот поругались они в очередной раз из-за десятка копчёных крысиных хвостов. И так разозлился Второй, что плюнул, дверью хлопнул и ушёл в лес.
А пока Второй в лесу был, Первый его душу нашёл. И со злобы в костёр бросил.
Только душа – она так просто не сгорит. Её особенным способом убивать надо. Шаманы знают, как. Да вот женщины ещё…
Не горит душа. Лежит в костре, корчится, темнеет, а не горит. Только сохнет да чернеет по краям.
Испугался Первый того, что сделал, душу щепочкой из костра выкатил, схватил и к реке побежал. В реку выбросил, а сам в укрывище вернулся, дескать, знать ничего не знаю, ведать не ведаю.
А душа по реке поплыла. Долго плыла, на шеверах её било, об камни кидало, в стремнинах рвало. Наконец, зацепилась душа за дерево, чуть наверх вскарабкалась, отдышаться.
Тут белое солнце взошло. Свет у солнца страшный, убивает он, выжигает насквозь, навылет. Съёжилась душа, с силами собралась, да в дерево и вползла. В самую сердцевину, тёмную, влажную. И осталась там.
Второй гоблин, который на охоте был, тем временем неладное почуял. К тайнику вернулся, смотрит – а душа украдена. Пришёл он к Первому, спрашивает:
- Ты взял?
- Что ты, - говорит первый. – Да откуда ж мне знать-то, куда она подевалась?
А видно, что врёт. Руки дрожат, сам съёжился, глаза прячет…
Озверел Второй. Схватил брата за горло и глаз ему вырвал. Посмотрел в глаз внимательно – а там видно, как Первый к реке бежит и душу в реку выбрасывает.
Швырнул Второй глаз на землю, растоптал и проклял брата. Попросил болото, чтобы не лечило оно вора. А сам отправился душу искать.
Долго ходил. Днём от белого солнца в землю зарывался, ночью воду слушал, с ветром говорил. Нашёл наконец то самое дерево. Ан душу-то не выковырять. А совсем без души – умирать только хорошо.
Вздохнул Второй, да сам в дерево и вошёл.
Деревом становиться – опасное это дело. Дерево – оно спокойствием дышит, неподвижностью держится, из сердца земли тёмную воду пьёт. В дерево войти только шаман может, да и то ненадолго. А простой гоблин, если деревом станет – себя забывает.
Так со Вторым и произошло. Забыл он, что гоблином был, стоял, душу свою рядом чувствовал, листьями шелестел, небо видел, белого солнца не боялся, корнями воду подземную пил. Птицы садились на него – не ел их Второй, разговаривал, песни слушал. Жуки под корой шарили – не ел их второй, терпел, жужжание тихое понимал. Да только зима подползла ящерицей бесшумной, холодом убаюкала, стал гоблин-дерево засыпать уже совсем…
Только дёрнулась душа, вспышкой боли в ребро ткнулась, очнулся Второй. Чует – нельзя в дереве оставаться. По стволу мёрзлому просочился, душу крепко держа, в ветку тонкую пролез, в лист последний почерневший перебрался.
Дунул ветер ледяной. Ухватился за него гоблин, с листа спрыгнул, на ветре полетел. Душу зубами держит, потерять боится, а ветер хохочет, кружит, то к небу подлетит, по небу шершавому, синему пробежит, то по земле круги-восьмёрки рисовать начнёт. Одно хорошо: пока гоблин ветром летает – белого солнца можно не бояться…
Что только не повидал Второй! И к горам далёким летал, пылью дышал серой мергельной, и в южные заросли-джунгли заглядывал, великие болота видел, не чета родным, запах цветов невиданных в себе нёс, грозовой свежестью умывался, жарой пустынной окутывался, птиц узнал – без счёта. Чуть опять не забыл, что гоблин он, а не ветер. Да только душа помнила, краями почерневшими сердце резала, кровью в темя толкала – помни, мол…
Поймал Второй, гоблин-ветер, запах дыма. Дым как дым вроде, а особенный. Знакомый дым-то. Родного стойбища костёр. Вывернулся он из ветра, снова простым гоблином стал, на землю рухнул, в костёр стойбищный упал, душу при себе крепко-крепко держит.
Вылез Второй из огня. Узнали его, хоть и с трудом.
И Первый узнал. Дёрнулся было бежать, да только самого его душа бросила. Умер он на месте. И дорога ему теперь – в Нижний Мир, там где еды нет, а только алое солнце и камни, и чёрная пыль…
Рассказал всё Второй. Долго рассказывал, много ночей. Много тогда узнали гоблины о мире. А тогдашний шаман в ученики его взял.
А гоблины с тех пор стали души с собой носить. Да так привыкли, что и забыли, как их отдельно хранить можно. Оно, конечно, небезопасно так, да зато не украдёт никто, и не выбросит, и не перепрячет…
Шаман замолчал и потянулся к бурдюку с самогонкой.
©darkmeister
================

Гоблинская песня,
сочинённая юным Жрыггом во время похода на юг. Гыгыдла выучил и охотно подпевает. Буттуг, в общем-то, тоже выучил, но подпевать особо не умеет. Песня в его исполнении напоминает партию геликона через усилитель в невероятно фальшивом звучании. По крайней мере, птицы с веток падают замертво. Жрыгг уже приспособился, и вместо того, чтобы сшибать птиц камнями, просит Буттуга спеть пару куплетов.
Однажды вышел в дальний путь
Гоблин, хэй-хо!
Хотел он погулять чуть-чуть,
Во, блин, хэй-хо!
Пусть от болота далеко,
Во, блин, хэй-хо!
По лесу шастает легко
Гоблин, хэй-хо!
Дубину взял с собой, канешн,
Гоблин, хэй-хо!
Идёт по лесу так неспешен,
Во, блин, хэй-хо!
Ползёт навстречу камнебрюх…
Во, блин, хэй-хо!
Его увидел и припух
Гоблин, хэй-хо!
А камнебрюх сбежать хотел.
Во, блин, хэй-хо!
Его догнал и тут же съел
Гоблин, хэй-хо!
Вот так по лесу шёл и шёл
Гоблин, хэй-хо!
Всё было очень хорошо,
Во, блин, хэй-хо!
Тут Жрыгг замечает сидящего на дереве толстого рябчика. Неугомонный поэт толкает Буттуга в бок – дескать, давай. Буттуг послушно поёт:
Потом на дерево залез
Гоблин, хэй-хо!
(Имел он в этом интерес)
Во, блин, хэй-хо!
Не вынеся жуткой фальши, помноженной на огромные децибелы, рябчик падает с дерева как подкошенный. Довольный Жрыгг засовывает его в мешок.
Хотел распотрошить гнездо
Гоблин, хэй-хо!
Сломалась ветка, как назло,
Во, блин, хэй-хо!
И рухнул с дерева тотчас
Гоблин, хэй-хо!
Под деревом жил дикобраз.
Во, блин, хэй-хо!
Со злости тут же озверел
Гоблин, хэй-хо!
Со шкурой дикобраза съел.
Во, блин, хэй-хо!
Вот так по лесу шёл и шёл
Гоблин, хэй-хо!
Всё было очень хорошо,
Во, блин, хэй-хо!
Ну, разумеется, разве может Гыгыдла упустить шанс доказать, что всё не очень хорошо? Компания в этот момент идёт аккурат по краю обрывистого берега небольшой речушки. Жрыгг проходит как пушинка, огромнейший Буттуг даже не пошевелит камушка, а под несчастным Гыгыдлой зловредный берег тут же осыпается. Гыгыдла падает в воду, рассыпая облака брызг и извергая фонтаны ругательств. Жрыгг хохочет, Буттуг только качает головой.
Довольный по лесу гулял
Гоблин, хэй-хо!
Но чуткий нос его позвал.
Во, блин, хэй-хо!
К обеду в стойбище пришёл
Гоблин, хэй-хо!
Обедать – это хорошо!
Во, блин, хэй-хо!
Тропинку загораживает растущее наискось деревце с руку толщиной. Идущий первым Буттуг машинально отводит его в сторону, проходит и отпускает. Шустро соображающий Жрыгг моментально просчитывает последствия и змеёй ускользает в сторону.
Догадайтесь, кому достаётся пружинящий удар ствола в лоб?
©darkmeister
===============

Гоблины шли через пустыню впервые. Детям болот и леса приходилось несладко.
Нет, с едой проблем не было. Всяческие змеи, фаланги и прочие неаппетитные обитатели пустыни были наивны, беспечны и уверены в том, что их не едят. Неприхотливые гоблины очень быстро их в этом разубедили.
Но вот без воды было хреново.
Никто, конечно, особенно не канючил. Буттуг просто пёр вперёд с удвоенной скоростью, Гыгыдла угрюмо помалкивал, а Жрыггу, похоже, пустыня стукнула в головушку.Во всяком случае, он изменил своему любимому двустопному ямбу и пересохшим голосом время от времени выдавал что-то типа:
- Солнца яростный глаз преисполнен огня!
Солнце явно поджарить желает меня!
Солнце, гоблин невкусный, клянусь тебе в этом!
Ты тошнить с гоблинятины будешь три дня!
- Интересно, бывают в пустыне колодцы? – спросил Гыгыдла.
Буттуг пожал плечами. Жрыгг язвительно заметил:
- Кто их, интересно, рыть будет? Тушканчики?
- Ну, может, люди какие-нибудь, - пробормотал Гыгыдла. – Дикие…
Буттуг презрительно фыркнул:
- Люди… Тут гоблину тяжело, а ты говоришь – люди…
- Надо было взять с собой бурдюк с самогонкой, - тихонько, глядя перед собой в пространство, сказал Жрыгг.
Гоблинов аж передёрнуло. Буттуг коротко спросил:
- Зачем?
Жрыгг мечтательно продолжил:
- Мы бы там, на последней стоянке…
- Ну? – спросил Буттуг
- Набрали бы в него воды… - нежно, насколько это доступно для гоблина, произнёс Жрыгг.
- А самогонку куда бы дели? – тупо спросил Гыгыдла.
Жрыгг глубоко вздохнул, как перед прыжком с обрыва, и сам удивляясь тому, что говорит, прошептал:
- Вылили бы…
В другое время за такие кощунственные слова Жрыггу разбили бы морду. Сразу. Без дальнейших разговоров. Но теперь… Гоблины прислушались к себе, подумали и сказали:
- Угу.
Дальнейший путь проходил в молчании.
Тем не менее, мысль о колодце, видимо, запала Гыгыдле в душу. Он начал делать петли в сторону.
Через полчаса из-за какого-то бархана раздался его восторженный вопль:
- Ух ты!
И через секунду:
- Ах ты, гад, кусаться?
Буттуг с Жрыггом переглянулись и пошли посмотреть, что же это такое кусает Гыгыдлу, и почему он не укусил это первым?
Гыгыдла прыгал вокруг здоровенного варана. Варан шипел, щёлкал пастью и тоже бегал вокруг Гыгыдлы. Кто из них кого собирается съесть – было непонятно. Впрочем, дубина Буттуга быстренько разрешила этот вопрос в пользу гоблинов.
- Вот это ящерица! – восхищённо ахнул Жрыгг. – Почему у нас на болотах такие не водятся?
- Буттуга боятся, - буркнул Гыгыдла. Ящерка таки тяпнула его за руку, и гоблин был не в настроении.
Варана разделали, завернули лучшие куски в его же шкуру и взвалили всё это на Буттуга. Тот, естественно, даже не пошатнулся.
Солнце пылало, гоблины упрямо печатали в песке цепочку следов, а Жрыгг с сумасшедшими глазами бурчал:
- Ветер в морду горстями швыряет песок.
Затянулся излишне у нас марш-бросок.
Интересно, коль гоблин в пустыне растает,
То возникнет болото ль хотя б на часок?
Гыгыдла попёрся обходить очередной бархан. Через мгновение донеслись неясные звуки, как ни странно, на ругательства непохожие.
Гыгыдла вывалился из-за бархана. Мокрый.
- А я в лужу упал! – мечтательно заявил он.
- Где? – завопили Буттуг с Жрыггом.
- А вон там, слева. Там ещё деревья есть. Две штуки.
Лужа не лужа, но маленький источник, спрятавшийся в жалкой тени, действительно наличествовал.
Вечерело. Обпившиеся, булькающие водой гоблины лежали на тёплом песке и лениво доедали варана. Сырого. Рубить деревья, конечно, никто не стал.
Буттуг ёрзал, нервничал, и наконец, решился озвучить мысль, которая весь вечер не давала ему покоя:
- Я это… подумал…
- Ну? – приподнявшись на локте, спросил Жрыгг.
- А ведь только Гыгыдла мог найти в пустыне лужу, чтобы упасть в неё…
- Правда, здорово, что я с вами пошёл? – хитро спросил Гыгыдла.
И гоблины заржали.
©darkmeister

 

[kolobusja]

Всё племя, практически в полном составе третий час пялилось в небо. Там происходили чудеса.
Началось всё с облаков. Сначала пушистые и кучерявые комочки спокойно ползли, не привлекая к себе ничьего внимания, но потом они стали меняться…
Вот облако приняло форму радужного дикобраза. Потом приобрело цвет, объём, плотность. Висящий в небе гигантский дикобраз смешно зашевелил носом.
Потом облако резко сменило форму, вытянулось и превратилось в скалистого жирафа. Жираф покрутил шеей туда-сюда, попытался заглянуть себе под хвост, не удержался на ногах и рухнул. Морда жирафа превратилась в донельзя удивлённое лицо Гыгыдлы.
Племя заржало.
Облако исчезло. Возникло новое. Маленькое. Побегав по небу, как укушенное, оно приобрело очертания дуплистого тушканчика. Небесный тушканчик шустро разжёг костерок, воткнул колья, присобачил вертел. Критически осмотрел себя и покачал головой.
Потолстел на глазах.
Превратился в енота-переростка.
Приняв позу мыслителя, подумал и увеличился до размеров горного медведя.
Тяжко вздохнул, залез на вертел, крепко обхватив его лапами, и принялся крутиться над огнём.
Гоблинам даже показалось, что налетевший ветерок принёс запах палёной шерсти.
- Эй! – завопил кто-то из толпы. – А шкуру с себя снять забыл?
Облако, конечно, ничего не ответило, но на небе возникло соседнее.
В форме бурдюка с самогонкой.
Бурдюк покачался, развязался, и на землю хлынул ма-а-ленький дождичек. Наивные гоблины разинули рты и высунули языки.
Увы. Облом. Дождь был самый обыкновенный.
Облака пошли стаей. Постепенно они стали приобретать зримые черты неких красавиц, хоть сейчас готовых на конкурс «Мисс Гоблин»
Облака принимали самые пышные формы и соблазнительные контуры. Племя стонало от восхищения.
Но когда на небе появилась младшая жена вождя, одетая только в одни браслеты, по толпе воинов прокатился горячий вздох. Вождь в полном отупении смотрел вверх, но спустя минуту до него дошло.
Вождь с рёвом бросился к шаманской хижине.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Где-то после пятнадцатой оплеухи пьяненький шаман чуть разлепил глазки и поинтересовался:
- Чё такое?
- Это твои штучки? – заревел вождь. – Ты что там в небе устроил?!!!
- Ах, в небе? А я-то думаю, что это у меня картинки такие большие получаются…
Вождь стукнул шамана головой о стену хижины:
- Прекращай немедленно!
- А может, досмотрим? – невинно поинтересовался шаман
- Я тебе досмотрю!
- Ладно, ладно…
Шаман вяло пошевелил губами и сделал движение рукой, как бы стирая рисунок.
С поляны донеслись обиженные вопли: «Эй, куда оно подевалось?»
- И нечего там всякие картинки на небо … проецировать! – вспомнил вождь умное слово, слышанное от Жрыгга. – Ишь, развлекаловку устроил! С каких демонов тебе в башку такое стукнуло?
Шаман снова дрых и ничего не ответил.
А началось всё с того, что шаман додумался гнать самогонку из мухоморов…
©darkmeister
===================

Гоблины в Хараде
В джунглях гоблины сразу почувствовали себя лучше.
Полутёмный полог леса, зелено, влажно. Вполне родные болота напоминает. Ну, покруче, конечно, что и говорить.
От обилия еды просто глаза разбегались. Достаточно было протянуть руку, чтобы ухватить какую-нибудь лениво ползущую по ветке толстую вкусную змею. Любопытные тапиры чуть ли не сами подставляли свои наивные головы под дубины.
Петь Буттугу запретили. Подобный способ добывания дичи оказался слишком варварским. Стоило Буттугу спеть пару строчек, как с деревьев сыпались попугаи. Замертво. В количестве около сотни. Гоблины при всём желании не могли столько сожрать.
Жрыгг по этому поводу сочинил:
- Почему в тех местах, где гоблин живёт,
Еды ему вечно недостаёт?
А в тех местах, где еды много есть,
Еду эту некому есть!
- Мы за элефантом пришли! – каждые пять минут напоминал целеустремлённый Буттуг, буквально за уши оттаскивая приятелей от очередного потенциального обеда. Те в ответ огрызались, но послушно шли следом, постоянно жуя на ходу.
Первым с харадцами столкнулся Буттуг. Совершенно случайно, разумеется.
Когда Буттуг торопится, ему не надо мешать. А эта пальма ему мешала. Пройти. Ну, Буттуг её и сломал немножко…
Раздалось приглушённое «Ой!», и с пальмы к ногам Буттуга рухнул харадец с банановой гроздью в руках.
- Здравствуй, человек! - обрадовано сказал Буттуг. – Где тут у вас… это… элефанты водятся?
Харадец уставился на Буттуга с нескрываемым ужасом. Судя по всему, гоблинов здесь никогда не видели.
Буттуг решил продемонстрировать, что он хороший и мирный гоблин. Он улыбнулся.
Зря.
Поставьте себя на место харадца. Сидите вы на пальме, никого не трогаете, починяете примус, рвёте бананы… Вдруг пальма падает, и вы оказываетесь лицом к лицу с зеленокожим мордоворотом невероятных размеров, который наклоняется к вам и оскаливает клыки. Прочувствовали?
Ясен пень, харадец завизжал и ломанулся через джунгли, не разбирая дороги, лишь бы подальше от этого кошмара.
- Э-э-э, чего это он? – недоумённо спросил Буттуг у подошедших тем временем приятелей.
- За своими побежал, - хмуро сказал Гыгыдла. – Сейчас всё племя приведёт.
- А давайте сами к ним пойдём? – бодро предложил Жрыгг.
- Зачем? – удивился Буттуг.
- Про элефанта спросим. Дескать, ребята, где тут у вас такого зверя можно найти? А то в этих джунглях можно до скончания века шариться.
Буттуг подумал и кивнул:
- Пошли.
Идти по следу харадца было нетрудно. Отпечатки босых ног виднелись то тут, то там, а визг до сих пор висел в воздухе.
Гоблины всей компанией вывалились на огромную поляну, застроенную хижинами. Толпа харадцев, сгрудившись возле самой большой постройки, внимательно слушала оживлённо жестикулирующего гоблинского знакомца.
Буттуг подошёл поближе и вежливо кашлянул.
Если бы харадцы знали умное слово «инфаркт», они бы его получили. К счастью, они его не знали, поэтому просто подскочили на месте, схватили копья и выжидательно уставились на гоблинов.
Жрыгг решил попробовать себя на дипломатическом поприще:
- А не подскажут ли нам доблестные воины, где в этих землях можно найти зверя, именуемого «элефант»?
Харадцы что-то залопотали на своём языке.
- У вас кто-нибудь на всеобщем говорит? – поинтересовался Жрыгг.
Один из туземцев сорвался с места и побежал к дальней хижине. Через минуту оттуда неторопливо выполз пожилой харадец, раскрашенный по всему телу непонятными узорами. На голове у него был надет рогатый череп.
- Угу, шаман местный, видать, - пробормотал Жрыгг.
Обладатель эксклюзивного головного убора, похоже, решил с ходу продемонстрировать свою крутость. Он весь затрясся, изобразил пальцами «козу» и выкрикнул какую-то фразу. Видимо, заклинание. После чего с интересом уставился на гоблинов, ожидая результата.
Не знаю, не знаю… На людей, может, это и подействовало бы. Но гоблины – ребята толстокожие, и людской магией их так просто не проймёшь.
Гыгыдла почесался.
Жрыгг чихнул.
Буттуг не ощутил вообще ничего, но на всякий случай шагнул вперёд и стукнул местного колдуна в лоб.
Легонечко.
Можно даже сказать, нежно.
Харадский колдун отлетел к ближайшей хижине и пробил её насквозь.
Спустя минуту он выполз из-за угла на четвереньках, отряхнулся и принял вид – дескать, ничего такого не произошло.
- Зачем к нам пришли зеленокожие воины? – спросил он на вполне разборчивом всеобщем.
Буттуг расплылся в улыбке:
- Мы… это…. элефанта хотим.
- А больше вы ничего не хотите? – пробурчал колдун.
- Можно двух! – простодушно ответил Буттуг.
Харадский колдун поцокал языком – дескать, ну ты и наглец! – и задумался.
- Хорошо! – сказал он. – Мы покажем, где пасутся элефанты. Но!
- Ну, началось, - пробормотал Жрыгг. – Сейчас торговаться начнёт и условия ставить…
Как бы в подтверждение его слов харадский колдун продолжил:
- Элефант – священный зверь! Недостойный воин не должен его видеть! Вам надо будет доказать, что вы достойны!
- Чего делать-то надо? – перебил его Гыгыдла.
- Вы должны будете сразиться с лучшими воинами племени! – изрёк колдун.
©darkmeister
=============

Гоблины в Хараде
Продолжение
- Чего делать-то надо? – перебил его Гыгыдла.
- Вы должны будете сразиться с лучшими воинами племени! – изрёк колдун.
- Об чём речь! – согласился Жрыгг. – Давай, зови.
- Мбога! – злорадно рявкнул колдун. Причём злорадство это явно относилось к пресловутому лучшему воину племени.
Мбога был хорош, ничего не скажу. На любом конкурсе по бодибилдингу он занял бы первое место без разговоров. Двухметровый харадец с лоснящимися буграми мышц, словно вытесанный из чёрного камня, несомненно, был могуч.
Буттуг неторопливо, очень неторопливо шагнул ему навстречу.
Мбога посмотрел на Буттуга снизу вверх и увял на глазах.
То есть буквально сморжопился, как целлофан на сковородке. Понятно было, что сражаться с Буттугом ему совершенно не хочется.
Сполна насладившись зачмырённым видом Мбоги, харадский колдун решил смилостивиться над ним:
- Мбога сам выберет среди вас соперника! – возвестил он.
Воспрянувший духом Мбога тут же ткнул пальцем в Жрыгга, как самого маленького. Буттуг недовольно заворчал…
- Не дрейфь! – заявил Жрыгг, успокаивающе положив ему руку на плечо. – Щас разберёмся!
Харадец ухватил двумя руками здоровенный ассегай и, мелко переступая, пошёл на безоружного Жрыгга, видимо намереваясь изрубить его в капусту.
Жрыгг одним плавным движением присел, подхватил с земли небольшой камушек (судя по всему, заранее присмотренный) и без особого замаха зафигачил его противнику в глаз.
Точнёхонько.
Нет, вы прочувствуйте!
Впрочем, лучше не надо…
Короче, Мбога выронил ассегай и принялся с рёвом кататься по земле, прижав руки к глазу. Сражаться дальше он был не в состоянии.
- Один - ноль! – прокомментировал Жрыгг.
- Да разве это поединок? – возмутился колдун.
- Да ну? – прищурился Жрыгг. – А что достопочтенному не нравится? Были обговорены какие-либо условия? Существуют ли какие-то утверждённые правила поединков? А если существуют, то были ли ознакомлены с таковыми тяжущиеся стороны заранее?
Нехарактерная речь для гоблина, верно?
Вы, небось, сейчас думаете, с чего это Жрыгг такой умный заделался?
Рассказываю.
Все помнят, что в своё время Жрыгг поступал в Ангмарский Королевский Университет, на кафедру стихосложения? И даже поступил, не без помощи автора, вашего покорного слуги, который таки приложил к этому свои шаловливые ручонки.
Впрочем, проучился он недолго. Через пару месяцев Жрыгг был с позором изгнан из университета за хулиганство, систематическое пьянство и непосещение занятий.
В общем-то, заслуженно. Действительно, вместо того, чтобы сидеть в душной аудитории и изучать силлабо-тоническую ритмику, Жрыгг шлялся по кабакам. И не в одиночку, а в славной и буйной компании.
Со своими одногруппниками, впрочем, Жрыгг не сошёлся. Все эти юные гении – народ не слишком компанейский, знаете ли. «У поэтов есть такой обычай – в круг сойдясь, оплёвывать друг друга» (с). Так что Жрыгг в основном тусовался с ребятами с юридического.
Ну и нахватался.
- Таким образом, ввиду отсутствия каких-либо установлений, принятых обеими сторонами, - продолжал витийствовать Жрыгг…
- Логично, - нехотя признал харадский колдун. – Хорошо, ты победил. Следующая схватка! Условия для гостей: метательное оружие, равно как и любые подручные предметы, могущие быть использованные в качестве такового, запрещены!
Следующий поединщик едва доставал Гыгыдле до пояса, но был шустр, как ящерица. В руках у него была сеть с грузиками по краям.
Гыгыдла почесал в затылке, подумал, не взять ли копьё, но потом махнул рукой и пошёл на соперника просто так.
Сеть взвилась в воздух.
Гыгыдла сделал ещё шаг и… поскользнулся на ровном месте.
Сеть просвистела мимо.
Гыгыдла не стал даже подниматься с земли. Он протянул свои длиннющие лапищи и дёрнул противника за ноги. Тот рухнул. Гыгыдла добавил ему кулаком по затылку.
Харадец притих и больше не шевелился.
- Два - ноль! – прокомментировал Жрыгг.
- А где мой соперник? – простодушно спросил Буттуг.
Колдун обвёл взглядом любопытствующих харадцев. Те попятились и принялись прятаться друг за друга, изображая муравьёв под дождём.
- Будем считать, что ты победил, - торопливо согласился колдун.
- Гони элефанта! – нагло заявил Жрыгг.
- Воины проводят вас, - согласился колдун. – Но ловить священного зверя будете сами.
И захихикал.
- Разберёмся, - солидно ответил Буттуг, и гоблины в сопровождении кучки харадцев двинулись в джунгли.
Харадцы оказались хорошими ребятами. Весёлыми и улыбчивыми. За три часа пути шкодливый Жрыгг успел обучить их паре десятков гоблинских слов (из тех, которые гоблины писали бы на заборах, если бы у них были заборы). А ещё он заставил их выучить фразу «Колдун – злопукое угробище», не объясняя смысла, и взял обещание, что доблестные воины хором вслух эту тираду колдуну произнесут. Словом, путь до искомой цели проходил весело.
Наконец, сопровождающие замедлили шаг. Показав жестами на стену джунглей – здесь, мол, зверь ваш, они остановились. Гоблины тихонько проскользнули сквозь подлесок и…
Да, на полянке пасся элефант. Именно тот, виденный Буттугом во сне. Огромный и величественный, неторопливый и исполненный достоинства. Он задумчиво рвал хоботом пучки листьев, не спеша жевал и думал о чём-то вечном.
Наверное.
Буттуг шагнул навстречу.
Едрёны тапочки, как же мне хочется написать: - и Буттуг произнёс: «Так вот ты какой, северный олень…»
Ладно, не буду.
- Привет! – сказал Буттуг.
Элефант прожевал листья и уставился на гоблина подозрительным взглядом.
Подумал.
И вдруг стремительным движением хобота обхватил Буттуга поперёк туловища, подняв его над головой с явным намерением шмякнуть славного гоблина об землю.
Буттуг никак не ожидал от своей мечты такого вероломства.
Но дубину из рук не выпустил.
И со всей широтой своей гоблинской души заехал элефанту в лоб.
По джунглям прокатилось гулкое эхо.
Элефант замер на месте. Потом колени его подогнулись и он плавно прилёг.
Буттуг выбрался из кольца хобота, наклонился к элефанту и по-хозяйски потрепал его по голове.
- Ты чего это? Вставай. Давай дружить, что ли?
В мозгу элефанта явно совершился психологический переворот. Он посмотрел на Буттуга с обожанием.
Встал.
И очень-очень аккуратно подхватив Буттуга хоботом, посадил его себе на спину.
- Эй, а мы? – завопили хором Жрыгг с Гыгыдлой.
Сияющий Буттуг погладил элефанта и скомандовал:
- Всех бери!
Элефант презрительно фыркнул с видом «Да запросто, трудно, что ли?» и так же аккуратно посадил на спину остальных гоблинов.
- Ну и чего теперь? – спросил Гыгыдла.
Буттуг удивился:
- Как что? Домой!
И уютно устроившиеся на огромной спине элефанта гоблины двинулись домой.
©darkmeister

 

[kolobusja]

) мне тоже очень нравится

Возвращение
Начало
Ах, как они возвращались!
Сияние триумфа окутывало их со всех сторон. Порхающие в зарослях птицы насвистывали исключительно торжественные гимны, славящие героев. Орхидеи пахли специально для них. Даже древесные лягушки выкрикивали что-то похожее на «Сла-а-а-ва-а-а!»
Буттуг лыбился не переставая. Представьте себе бегемота, подсвеченного изнутри пятисотваттной лампочкой. Вот так выглядел Буттуг. Жрыгг буквально приплясывал на могучей спине обретённого элефанта, и стишки сыпались из него беспрерывным потоком:
Лягушка – это не червяк!
Она мясней намного!
А мы, собравшись кое-как,
Отправились в дорогу
У элефанта на спине
Сидим мы как на троне!
Нам здесь удобнее вдвойне!
И нас никто не гонит!
Нас зов дороги поманил,
Историй будет – груда!
Я элефанта полюбил
И есть его не буду!
Элефанта, не мудрствуя лукаво, назвали Эликом. Жрыгг, правда, предлагал именовать его Серым-Грозовым-Облаком-под-Ногами-Которого-Трещит-Земля, но Буттуг только похлопал глазами и сказал:
- Не-а. Пусть будет Элик.
Каждый вёл себя по-своему. Буттуг восседал на спине Элика как монолитная глыба, изображая собой триумфальный памятник. Жрыгг, обладатель шебуршащегося шила в заднице, скакал по спине элефанта то туда, то сюда, распевая песенки и скользким ужом уворачиваясь от лиан и веток. Гыгыдла падал. Постоянно.
Ну да. Вот представьте – Элик неспешно шествует сквозь джунгли, не особенно выискивая проход. Лианы висят со всех сторон. То и дело на лианах можно увидеть сидящую вкусную птичку, или ещё более вкусную змею, или… Короче, от обилия деликатесов у Гыгыдлы разбегаются глаза. Он протягивает свои ручищи, пытаясь схватить какую-нибудь вкусность, промахивается, вцепляется в лиану, а в это время спина Элика плавно из-под него уходит. Гыгыдла висит на лиане, изображая зелёную макаку-переростка, орёт «Эй, снимите меня отсюда!», потом спрыгивает и бежит догонять друзей. Элик на ходу подхватывает его хоботом и забрасывает на спину. Через пять минут история повторяется. В конце концов даже Элику надоело и гоблины постановили, чтобы Гыгыдла просто бежал рядом.
Гыгыдла выбрал другой способ. Он усвистывал вперёд, присаживался и спокойно дожидался, пока элефант с гоблинами дойдёт до него.
В очередной раз забежав вперёд, Гыгыдла резко вернулся, размахивая руками как встревоженная жердь:
- Стоять! Там ловчая яма впереди!!!
- А почему ты здесь, а не в ней? – подозрительно поинтересовался Жрыгг.
Гыгыдла развёл руками, мол, ну так вышло…
Буттуг нахмурился.
- Большая ловушка? – поинтересовался он.
- Большая, - кивнул Гыгыдла. – Аккурат на Элика.
Буттуг сжал дубину покрепче и всмотрелся в заросли.
- Эй, кто тут? – рявкнул он.
В ответ на его вопль из зелёной стены вылетело кривоватое копьё с каменным наконечником, стукнув элефанта в бок.
Буттуг скатился на землю разъярённым монстром.
- Слоника моего обижать? – взревел он.
В джунглях затрещало, и отбросив осторожность, из кустов посыпались вооружённые плохонькими копьями какие-то нетипичные харадцы. Мелкие, словно их бабушки грешили с опоссумами.
- Пигмеи, - пробормотал начитанный Жрыгг.
Пигмеи, словно услышав название своего племени, завывая, кинулись в атаку. В элефанта полетело ещё несколько копий.
Буттуг впал в амок.
Если вы думаете, что добродушный бегемотоподобный Буттуг не умеет быстро двигаться, то вы глубоко ошибаетесь. Недаром он лучший охотник орды. Как оказалось – ещё и лучший воин.
Видели в фильмах, как всякие дальневосточные сэнсеи крутят шестом? Только свист стоит и виден смазанный круг. Буттуг двигался так же, только удар его дубины был, мягко говоря, потяжелее. Пигмеи начали разлетаться по сторонам, с хлюпающими звуками впечатываясь в деревья.
Жрыгг никак не мог пропустить такую развлекаловку. Он в первую же секунду врезал ближайшему харадцу в челюсть, выхватил копьё, и тоже начал изображать взбесившегося шершня. Наконечник у копья, правда, тут же отлетел, но Жрыгг на такую мелочь внимания не обратил. Он вообще всегда брал шустростью, и сейчас вертелся волчком, выбивая древком копья нападавших, как бильярдные шарики. Гоблин, даже юный, всяко покрепче обычного человека. Что уж говорить про пигмеев?
Гыгыдла тоже участвовал в битве. Правда, бить морды пигмеям ему было, прямо скажем, не с руки. Для этого ему пришлось бы встать на четвереньки. Так что Гыгыдла пинался. И не думайте, что пигмеям показалось мало. Уверяю вас, схлопотать с ноги от гоблина – удовольствие ниже среднего.
Элик даже не стал ввязываться в драку, явно прикинув, что он будет только мешать разбушевавшимся гоблинам. Собственно, через три минуты всё уже было кончено. Те из пигмеев, которые не были ещё размазаны по деревьям, уползли со скоростью возбуждённого дождевого червяка. Поле боя осталось за гоблинами.
Буттуг яростно повращал глазами, но больше лупить было некого.
- Это что ж они, Элика съесть хотели? – сурово вопросил он.
Жрыгг насмешливо оглядел истоптанную полянку и презрительно сплюнул.
- Не дай бог так оголодать! – сам того не зная, процитировал он фразу из анекдота.
Буттуг тем временем заботливо осмотрел элефанта на предмет ран. Элик бодро потряс хоботом, как бы говоря: «Ша, хозяин, всё в порядке!»
Гоблины снова заняли свои места.
- В джунглях еды немерено, - бурчал Буттуг. – Что ж на ездового зверика-то кидаться?
- Скоро опять по пустыне пойдём, - меланхолично заметил Гыгыдла.
Гоблины заметно помрачнели…
to be continued
©darkmeister
===========================

Возвращение
Окончание
Гоблины в задумчивости стояли на краю пустыни, рассматривая простирающиеся перед ними песчаные волны. Им уже заранее было жарко.
Собственно, гоблины больше беспокоились за Элика. Бурдюка с водой у них не было, да и не хватило бы элефанту никакого бурдюка. Гоблины, нахмурившись, чесали зелёные затылки.
В небе показалась ворона.
Летела она более чем странно. Ворона покачивалась, выписывала какие-то невероятные зигзаги, перемещалась то выше, то ниже. При этом она явно направлялась прямиком к гоблинам.
Подлетев совсем близко, ворона шмякнулась на землю. Посмотрела хитрым глазом на путешественников и знакомым до боли голосом пьяненького шамана произнесла:
- Как дела, герои?
Вместо ответа Буттуг выпучил глаза и недоумённо спросил:
- Ты в ворону превратился?
- Делать мне нечего, - фыркнула ворона, то есть шаман. – У себя в хижине лежу. Вот, дух свой послал.
Жрыгг наклонился к вороне и принюхался. От вороны мощно пахло самогонкой.
- Это точно, - согласился он. – Дух знакомый.
- И надо вам через пустыню переться? – спросила ворона, игнорируя язвительного Жрыгга.
- Так на север… Домой обратно… - развёл руками Буттуг.
- А карту взять не догадались? – съязвила ворона.
- Э-э-э-э… - сказал Буттуг.
- Мудрое замечание, - согласилась ворона. – Значит, слушайте внимательно. Ик! Не, это не слушайте… Поворачивайте на запад. Три дня пути. Идите по краю пустыни, а то потеряетесь ещё совсем… Упираетесь в широченную реку. Вверх по течению идёте ещё неделю. А вот оттуда, ик! уже на север. Всё ясно? Птицу я сейчас отпущу. Гыгыдла, не смотри такими голодными глазами. Птичка хорошо поработала и устала. Не надо её есть. Всё уяснили?
- Так точно! – молодцевато рявкнул Жрыгг.
- Тогда всё. В путь!
Ворону передёрнуло, она всполошено захлопала крыльями, и с ужасом посмотрев на гоблинов, ринулась подальше.
- Поехали, - сказал Буттуг.
Шаманские указания были точны, как всегда. Добравшись до реки, гоблины встали на стоянку.
Буттуг пошёл купаться. Вместе с Эликом, само собой. Кто из них поднимал больше брызг – вопрос сложный. По крайней мере, собравшийся ловить рыбу Гыгыдла был вынужден уйти на милю вверх.
Жрыгг тем временем валялся возле костра и декламировал:
- Вот бы я бы превратился
В дождевого червяка!
Я бы тут же разделился
Пополам. Ну так, слегка…
А потом бы, продолжая,
Два, четыре, восемь раз…
В общем, получилась б стая.
И пошли бы мы тотчас
На охоту! Как умели,
Завалили б медведЯ!
И его б, конечно, съели!!!
А немного погодя,
Увеличившись в размере,
Стали б мы грозой лесов!
Берегитесь, птицы-звери!
Бойтесь, звери, червяков!
Вернувшийся с купания Буттуг только головой покачал.
- А Гыгыдла где?
- На рыбалке, - ответил Жрыгг. – Интересно, он уже утонул или ещё нет?
Жрыгг был наполовину прав. Ибо Гыгыдла запутался в бредне.
Нет, ну в самом деле? Ныряет себе мирный гоблин, шарится под корягами в надежде обнаружить вкусного дремлющего сома, и вдруг обнаруживает, что какой-то гад поставил у берега сеть. И неважно, что этот гад совершенно не собирался ловить гоблина. Но факт есть факт. Гыгыдла запутался в сети, чуть-чуть высунул голову над водой и орёт «Помогите!»
Буттуг, появившийся, аки пляжный спасатель, выволок сеть на берег. Вместе с Гыгыдлой. Но в сети Гыгыдла был не один. Кроме него там ещё трепыхались с десятка два здоровенных карпов, щук, и даже один осётр.
Жрыгг присвистнул:
- Это тебе одному скучно было, да?
- Надо рыбу хозяевам вернуть, - пробурчал Буттуг.
Жрыгг аж задохнулся от возмущения:
- С ума сошёл? Щас всё бросим и побежим возвращать! Еду! Как же! А впрочем…
Жрыгга осенила мысль:
- Так, - скомандовал он. – Гыгыдла, собирай улов в кучу! Буттуг, ставь сеть обратно, как было! И веди сюда Элика!
- Зачем? – недоумённо спросил Буттуг.
Жрыгг вздохнул и начал терпеливо разъяснять:
- Кто-то сеть ставил. Значит, рядом наверняка деревня. Сейчас придём с кучей рыбы и скажем, что сами наловили. А рыбу…
- Ну? – спросил Гыгыдла.
- Сменяем на самогон! – радостно изрёк Жрыгг.
Идея возымела успех.
Практическая реализация идеи возымела успех ещё больший.
Разумеется, рыба никого в деревне не волновала. Всё население сбежалось смотреть на элефанта. На гоблинов поначалу настороженно косились, но уяснив, что буянить они не собираются, а напротив – ведут утончённые беседы (Жрыгг витийствовал вовсю) и выразительно намекают на совместное распитие, расцвели улыбками взаимопонимания. Из погребов были вытащены мутные бутыли и процесс добрососедского сосуществования различных рас пошёл полным ходом.
Похоже, гоблинов восприняли как бродячую цирковую труппу. Буттуг с Эликом катали деревенских ребятишек. Вернее, Элик катал, а Буттуг осуществлял руководство и следил за очерёдностью. Жрыгг разливался соловьём, пел песенки и перемежал всё это стихами. На Гыгыдлу просто любовались, как на диковинку. Не часто в скучной деревенской жизни можно увидеть зелёного дядю, который на вопль: «Дядь, достань воробушка!» преспокойно протягивает лапищу и достаёт с конька крыши этого самого воробушка.
Короче, по завершении культурной программы гоблинов не только накормили до икоты, не только напоили до неё же, но ещё и налили на дорожку. Жрыгг подсуетился, выпросил парочку бурдюков, и пользуясь благодушием местных жителей, наполнил их под завязку.
Дальнейшее путешествие происходило, прямо скажем, весело. Жрыгг произносил цветистые тосты:
- За шум лесов, за жар степей, за тёмный взгляд болота,
За то, в чём мы пока не можем разобраться,
За пламя битвы, за луну, за славную охоту,
За ночь, за шаг, за шум, за вздох – давайте выпьем, братцы!
Элик тоже порывался глотнуть из бурдюка, но ему пока запрещали.
- Маленький ещё, - строго говорил Жрыгг. – Вот подрастёшь немного…
Буттуг сурово хмурился, гладил элефанта и говорил:
- Ты это… Погодь… Вот домой придём, тогда…
Лучезарное настроение гоблинов зашкаливало и никакие досадные помехи не могли его омрачить. На такую мелочь, как ночное нападение волколаков, друзья вообще не обратили особого внимания. Просто Элик разочек наступил на вожака. Вожак успел сказать: «Ы» и стал плоским. Оставшиеся волколаки рассыпались по кустам и больше не отсвечивали.
Лес становился всё гуще и темнее, уже приближались знакомые места. Запахло дымом отечества, то есть стойбища.
- Элик, труби! – скомандовал Жрыгг.
Элефант послушно затрубил. Сидящие у костров воины ошарашенно подскочили на месте и схватились за дубины.
Друзья триумфально въехали на поляну.
Племя ахало и восхищалось. Буттугу уважительно пожимали руку. Жрыгг болтал беспрерывно, не забывая, впрочем, жевать. Гыгыдла не отставал от него ни в том, ни в другом.
Вождь с хозяйским видом обнимал элефанта за ногу, и в глазах его мелькали расчёты – сколько можно на Элика нагрузить и как его использовать на охоте. Буттуга он хлопал по плечу так долго, что тот пересел к другому костру.
Из хижины выполз шаман.
Обошёл элефанта вокруг, критически осмотрел, хмыкнул.
Гоблины притихли.
Шаман принёс бурдюк с самогонкой.
Элик слегка принюхался и вопросительно взглянул на Буттуга. Тот кивнул:
- Можно.
Элик решительно втянул хоботом всё содержимое бурдюка и отправил его в рот. Замер. Потом прислушался к себе, и маленькие глазки элефанта заискрились весельем. Он вскинул голову и затрубил что-то очень похожее на боевой марш зеленокожей орды.
- Истинный гоблин! – довольно заявил шаман.
©darkmeister

 

[kolobusja]

Дракон и мыльные пузыри
- Я тебя уже просила: не трогай, пожалуйста, мыло! – сказала Девочка и щелкнула по носу Дракончика.
Дракончик икнул и отвернулся. Да, просила. Но как его не трогать, когда оно такое красивое – розовое, гладенькое, и так аппетитно пахнет! А еще оно пенится, и из его пены получаются такие штучки летучие. Девочка называет их мыльными пузырями.
Дракончик вздохнул. Он еще помнил, как совсем недавно к его Девочке подошел Мальчик со своим Дракончиком.
- Твой дракон ненастоящий,– сказал Мальчик.
- Неправда! – возразила Девочка. - Он очень любит сладкое. И еще ему нравятся мыльные пузыри.
- Но он не умеет ничего, что умеют драконы!
- Ну и что? Можно подумать, твой дракон что-то умеет!
- Мой дракон, - гордо ответил Мальчик, - умеет пускать дым носом! Покажи! – и он ткнул пальцем в нос своего Дракончика.
Дракончик Мальчика напыжился, набрал воздуху, поднатужился… И из его правой ноздри потянулась тоненькая струйка полупрозрачного дыма.
А Девочка вздохнула и погладила своего Дракончика по голове.
- Ну и пусть. Он у меня еще совсем маленький. Он тоже научится! И чему-нибудь такому, чего не умеет больше ни один дракон!
- Ну, я же тебя просила! – всплеснула руками Девочка.
Дракончик смущенно икнул. Тот розовый брусочек, который Девочка называла «мылом», пах гораздо лучше, чем оказался на вкус. Пожалуй, его действительно не стоило трогать… А Девочка не на шутку встревожилась:
- Ты проглотил мыло? – Дракончик снова икнул. – Что же мне теперь с тобой делать? На, попей водички, горе ты моё!
Дракончик послушно отхлебнул из подставленных Девочкой ладошек. Икнул снова, уже сильнее. В горлышке защекотало, и… из пасти Дракончика вырвался целый ворох мыльных пузырей! Ярких, красивых, они переливались на солнце, как маленькие радуги! Девочка даже рот открыла от удивления…
- Вот! Я же говорила, что мой дракончик научится делать то, что не умеет больше ни один дракон! – гордо сказала Девочка при встрече тому самому Мальчику, чей дракончик научился пускать одинокую струйку дыма. – Смотри! – и она дала своему дракончику воды.
- Ух ты!.. – восторженно выдохнул Мальчик. – Вот здорово! Как у него это получается?
Девочка пожала плечами:
- Не знаю… Он просто проглотил кусочек мыла… Теперь когда он попьет воду, у него получаются мыльные пузыри…
Мальчик наморщил лоб:
- Это, наверное, потому, что мыло тает в животе в твоего дракона… А что будет, когда оно совсем растает? Тогда твой дракон разучится пускать мыльные пузыри?
- Тогда он проглотит еще один кусочек мыла… - сказала Девочка и почесала шейку своему чешуйчатому другу.
©prosto_natka
================================

Дракон Тобик
Ко Дню Рождения Заповедника
Следы дракона уходили в глубь леса. Рон их сразу узнал. Как? Ну, вы лапы дракона видели? Вот такие и следы. И от хвоста, понятно, в середине полоса такая, как колея. Рон направился по следам. Дракон сидел на полянке и ронял крокодиловы слезы в костер.
- Ты что, не знаешь, что нельзя где попало костры разводить? - строго сказал Рон.
- Я нечаянно, - всхлипнул в три носа дракон и вытер хвостом шесть заплаканных глаз, - я просто чихнул, а оно загорелось.
Рон затоптал костер, сел рядом и погладил дракона по колючей зеленой спине между крыльями.
- Ну а плачешь-то чего?
- Я должен был принцессу украсть и домой привезти. Без принцессы мне никак возвращаться нельзя, папка голову оторвет!
- Да ладно, у тебя ж их три! - пошутил Рон, но дракон вовсе даже не засмеялся.
- Три и все мои. А у вас тут не королевство, а не поймешь что! Даже принцессы нет! - насупился дракон, - кого мне теперь красть?
- Вот чудак! Какое ж у нас королевство? У нас демократическое государство! Ну, почти... Но принцесс, все-таки, нет. Ну разве что дочка этого, ну самого главного нашего.
- А я про нее слышал, что...
- А Яэль-учительница говорит, - перебил Рон, назидательно подняв указательный палец, - что в этом нет ничего плохого.
- Пусть тогда Яэль-учительница ее и крадет.
- Ну, или жена нашего самого главного? - не сдавался Рон.
- Ты еще скажи, твоя бабушка! - огрызнулся дракон.
- А чем это, интересно, тебе моя бабушка хуже принцессы?
- Так она же баааабушка! - протянул дракон, - Стааарая!
- Ой, и кто бы говорил! -вступился за родную бабушку Рон, - Тебе, небось, самому-то сто лет!
- Девяносто восемь! Я маленький еще совсем! - дракон надул шесть щек.
- Ну! А бабушке моей только 69! Бери! Я плохого не посоветую!
- А что ж ты такую хорошую бабушку так легко отдаешь? Надоела, что ли?
- И вовсе не надоела, просто я тебя пожалел.
- Да ладно, выкладывай, - дракон хитро прищурил три глаза, - ругается?
- Котлеты кушать заставляет, - признался Рон.
- Невкусные?
- Много.
- Много - значит вкусно! - уверил дракон.
- Целых три.
- Три - это очень вкусно... А я бы съел три...- дракон вздохнул, - и даже шесть.
- Она мне, пока я не доем, сладкого не дает.
- И даже девять...
- Ей бы понравилось тебя кормить.
- И даже двенадцать...
- Но если ты ее украдешь, кто же мне будет сладкое давать?
- И даже пятнадцать...
- Да и к тому же, она не принцесса.
Тут дракон очнулся от своей арифметики.
- Слушай, а может в каком-нибудь соседнем королевстве есть принцесса?
- В Иордании есть король, но вот принцесса - не знаю, - честно признался Рон, - и эээ... ну, в общем, я бы не советовал.
- Понял. У нас тоже есть Тридевятое царство, в которое я ни ногой!
- Эээх, - выдохнул Рон.
- Эээх, - выдохнул дракон. Сухие сосновые иголки загорелись, Рон мгновенно затушил их носком кроссовки. Они помолчали.
- Слушай, - вдруг сказал Рон, - а если ты вообще никуда не полетишь, а останешься жить у меня? И голова цела...
- И котлеты! - закончил дракон. - А мама?
- Что мама?
- Мама не будет возражать?
- Она собак любит. Мы скажем, что ты собака.
- С тремя-то головами?
- Да хоть с четырьмя.
- С четырьмя не бывает.
- Да? Не знал. Но насчет мамы не волнуйся, маму я беру на себя. Только вот цвет у тебя не очень. Надо бы тебя покрасить. Пойдем скорей, пока она не вернулась, у нее где-то тюбик был с краской. Называется "темный блонд".
- Ой, а как это - "темный блонд"?
- Сам не знаю, но наверняка больше подходит собаке, чем зеленый, - заверил Рон.
Дома они отыскали нужный тюбик. Цвет оказался коричневым, но дракону понравилось.
- Как же мы тебя теперь назовем, мой верный пес?
- Давай назовем меня Темный Блонд, в этом есть что-то героическое!
- Не-е-е, так собак не называют.
- Ну, тогда просто Тюбиком.
- О! Тобиком! - обрадовался Рон. - Самое собачье имя!
***
Так у нас в семье появился пес Тобик. Он сидит под столом и тихо ждет, когда Рон незаметно уронит котлету. Бабушка не нарадуется, какой вдруг у мальчика проснулся здоровый аппетит. И все счастливы. А когда я возвращаюсь с работы, он встречает меня, виляя хвостом. Три головы? А что - три головы? Ну, три. Это просто порода такая: трехглавый крылтерьер. Да, он помогает Рону включать газ на плите, но разве это плохо? Славный пес, заходите посмотреть.
©yulkar

 

[kolobusja]

Для Заповедника сказок
Тема - "День Сказок и Картинок - 2"
Лягущка в тандыр
Автор испытывает смутное беспокойство по поводу подозрительного сходства своей сказки с одним очень известным произведением.
Лягущка арык жить надоело. С лягущка-бай поссорился, сам ишак ему сказал и ещё пять слов нехороших сказал. Из арык ускакал, решил пустыня жить.
Скачет лягущка пустыня, видит – старый тандыр стоит. Вай-мэ! Зачем никому не нужен? Кто тандыр живёт? Никого нет, слющай, э? Ай, харашо, думает лягущка, сам тандыр жить буду, лепёщка печь, изюм кушать! И стал жить. Сковородка на огонь ставит, каждый день себе лепёщка печёт, айвовый варенье ложка кушает, кумыс запивает. Как настоящий бай живёт, слющай, самому кушать захотелось, новый тюбетейка клянусь!!!
Пачиму не смеёшься? Лягущка сам внутри тандыр живёт, сам в тандыр лепёщка печёт! Смещно, слющай! Юмор называется, да? Вай мэ, ладно, дальше слющай.
Тущканчик пустыня скачет, тюбетейка набок, хвост репей нацеплял, верблюжий колючка пробует кушать – вай, невкусно! Смотрит – старый тандыр стоит. Вай-мэ, кто тандыр живёт, кто вкусный лепёщка пахнет, дарагой, гость к тебе пришёл, плов кушать будем, э? Я тандыр живу, говорит лягущка, заходи, дарагой, у тебе баран есть? Нет у меня баран, говорит тущканчик, верблюжий колючка могу принести. Нет баран – нет плов, отвечает лягущка. Лепёщка обойдёшься, кушай, дарагой! Вай-мэ, кричит тущканчик, в ладоши хлопать и слюна капать!
Корсак пустыня бежит, уши гордо повис, слющай, да, язык вывалил как неприлично называется. У корсак халат нету, тюбетейка никогда не было, в пустыня тень нету, жарко, панимаещь? Смотрит корсак – старый тандыр стоит. Э, почтенные, мир ваша юрта, кто тандыр живёт, кто вкусный лепёщка пахнет? Я тандыр живу, говорит лягущка, зачем пришёл? Видищь, мы с гость лепёщка кушаем! Вай мэ, говорит корсак, лепёщка хорошо, а плов хорошо совсем, мама родная клянусь!
Лягущка ему отвечает, сколько плов ни говори, а казан всё равно пустой быть. У тебе баран с собой есть? Нет у меня баран, говорит корсак, водка немного есть. Э, говорят лягущка с тущканчик, это совсем другой дело! Заходи, дарагой, лепёщка кушать!
Баран пустыня бежит, курдюк размахивает, с голоду саксаул кушать хочет. Глупый-глупый баран. Зачем от стада отбился, э? Волков встретишь, скажешь им – меня есть нельзя, меня есть - как кошма жевать? Волки баран слушать не будут, вместе с курдюк и кости съедят.
Нюхать баран – лепёщка вкусно пахнуть. Глупый-глупый, а понял, куда идти! Идёт дальше пустыня, смотрит – старый тандыр стоит. Вай-мэ, кто тандыр живёт, кто вкусно лепёщка пахнет, как мама готовил? Я тандыр живу, говорит лягущка, мы с гости чай пиала пьём, лепёщка кушаем, а ты кто? Баран я, говорит баран, и папа мой был баран, и мама мой был баран, и даже бабушка троюродный – не поверишь, тоже баран был, чем хочешь поклянусь!
Вай-вай-вай, кричат все громко, заходи, дарагой, как давно тебе ждём, даже плов без тебе не готовим! Радуются все, баран в гости ждут. Корсак рис моет, тущканчик жёлтый морковка в мелкий кусочка грызёт, лягущка казан греет, скоро курдючный сало топить будет, э! Плов вкусный-вкусный будет, э, баран, пачиму не заходищь? А как мне к вам тандыр забраться, спрашивает баран. А с разбегу запрыгать, отвечает лягущка, а сам барбарис ищет и зира в казан сыпет.
Разбежался баран, об тандыр голова – стук! Вай-мэ! Больно, да? Да ты сильней разбегись и запрыгать надо, говорит лягущка. Разбежался баран ещё сильнее и расколотил тандыр вдребезги пополам, как кувшин глиняный об глупый голова! Вай мэ, горе-горе, беда всем, абыдно, да?
Баран как был дурак, так остался. Тупой взгляд посмотрел и дальше пустыня пошёл, сам не знает пачиму. Корсак не баран, умный оказался. Тущканчик в зубы схватил и побежал под саксаул кушать. Лягущка тоже схватить хотел, только лягущка пустыня упрыгал.
Сидит лягущка пустыня, настроение злой, стресс называется. Сидит, вслух произносит: «Вай-мэ, глупый какой баран, разве это баран, это ишак самый настоящий, чтоб ему шакалий прабабушка курдюк отгрыз! Какой плов испортил!!!»
©darkmeister
=============================
Я научу вас квакерсы любить!

Тема: "День Сказок и Картинок - 2"

Сказка к картинке № 5

И ей влепили на уроке «двойную жабу»! Накануне малышка Жаби так безудержно прыгала, перегоняя подружек… с таким восторгом возюкалась в прохладной тине… так самозабвенно выводила звонкие рулады, что к началу урока как-то сникла и совершенно потеряла голос.

Потому она что-то вяло мямлила, устало покачиваясь у доски, пытаясь прочесть по слогам отрывок из гениальной поэмы Фонжабина «Водоросль»... Вот тогда воспитатель, разгневанный её невнятной речью, и нарисовал в дневнике жирную «двойную жабу». И написал строгое замечание Папе.

Папа метался по гостиной.
- Я – самый ответственный работник в Министерстве. И вдруг моя дочь… становится недостойной... какой-то неприличной... ээээээ… водорослью!!! Из позорной серии Трудные жабята! Дочь моя! Никто... Никто таких плохих жабок не любит! На какую ряску в жизни ты надеешься? Хорошей ряски тебе не видать… - клокотал Папа, потрясая толстой кипой служебных записок к главному министру.

- А если главный министр узнает, кто затесался в мою семью?! Ты – очень плохая девочка! Запомни! Ты – плохая девочка! - повторил он сердито и убедительно.
- И еще. Сегодня тетушка Жабиана обещала заявиться с какими-то квакерсами, - добавил рассерженный Папа. – Она уже всё знает. Расстроилась тоже. Но до чего же она у нас страшная, как говорит жена главного министра... Хоть мне и родная тетка, - от негодования он побурел и накуксился.
А когда он куксился, то часами сидел в камышовом кресле и изнемогал... изнемогал с закрытыми глазами, прижимая к толстому брюшку пачку новых докладов для главного министра.

Только с мамой малышке Жаби сегодня повезло. Уже четвертый день продолжался телемарафон в ночном клубе «Ряска-встряска», и мама, к счастью, не знала, что дочь во время утренних догонялок случайно порвала и испачкала все эксклюзивные майки от Дольче Жабани.

Малышка Жаби с горя забилась под драгоценную корягу в углу. Корягу когда-то вручил папе сам главный министр - по итогам совместной работы, и папа очень ею дорожил. В виду такой необыкновенности подарка, корягу нельзя было трогать. Но теперь несчастной Жаби было всё равно. Всё равно! Она поняла, что стала навеки плохой. Навсегда-навсегда! Крупные слезы текли и текли по ее пухлым зеленым щечкам. Папины мудрые слова потрясли всё ее нежное существо.

- Я – плохая девочка! Никто, никто на свете не любит таких жабок, как я… Я плохая... - шептала она.
Когда неожиданно затрезвонил дверной колокольчик, она подскочила от нового страха.

В гостиную с шумом ввалилась тетушка Жабиана, увешанная полными кульками из листьев лопуха, и радостно выпучила добрые глаза:
- Где спряталась моя маленькая Жаби? Ну, скачи скорее ко мне, моя недоучка! А... Всё равно, ты - лучшая девочка на свете! Самая моя любимая!
Папа выполз из камышового кресла, скорбно кивнул и уселся с угрюмым видом за обеденный стол.

- Нет! Нет!!! Я плохая… Плохая! - закричала вдруг малышка Жаби, брызгая злыми слезами из-под драгоценной коряги. – Я плохая девочка! И меня никто не любит! Поэтому ты тоже... Ты меня тоже не... не лююююю-бииииишь!

- Я? Я тебя не люблю?! Это кто такое сказал?! – остолбенела тетушка Жабиана, и кульки с подарками попадали под обеденный стол.
- И кто сказал, что плохих нельзя любить? – очень строго спросила тетушка, и Папа густо позеленел.

– Запомните! Я люблю всех. И плохих, и хороших. Всех! Я люблю даже очень-очень-ооочень плохих! – заявила тетушка Жабиана, зыркнув выпученными глазами в папину сторону. Пристыженный Папа разглядывал пустую тарелку.
А тетушка всё не унималась:

- Она плачет, моя маленькая! А почему? Из-за какой-то «двойной жабы»! Из-за всяких эксклюзивных тряпок! Из-за глупых министров! Разве в этом - главная наша удача!? Девочку пугают, что ей не жить в приличной ряске! Да ничего подобного! Мы сейчас устроим ей самую лучшую ряску! Прямо сейчас найдем! Вот, на этой раскаленной, толстой, жирной сковородке и найдем...
- Я научу вас квакерсы любить! – провозгласила тетушка громовым голосом, так что на столе перед папиным носом по-лягушачьи подбрыгнула тарелка. И у малышки Жаби сразу высохли слезы.

В два счета тетушка замесила в большой голубой миске тесто. Потом она раскалила толстую сковородку и стала жарить и подкидывать… Жарить и подкидывать радостно скворчащие, большие румяные лепешки! Да так умело, что ей позавидовал бы жонглер из столичного цирка.
Папа и Жаби с восхищением наблюдали, как, словно подгоняемые весёлым теплым ветром, летали и прыгали по гостиной жареные квакерсы... Как их становилось всё больше, и они красиво укладывались на голубой тарелке... И чем выше становилась ароматная горка, тем счастливее улыбалась малышка Жаби.
- Смотрите, какие аппетитные красавчики - мои квакерсы! Ровненькие, пухленькие, с хрустящей корочкой… Пожалуйста, кушайте, пока они - с пылу-с жару! - пригласила тетушка.

И все стали уминать эту вкуснятину с голубых тарелочек и нахваливать. И смотреть друг на друга добрыми глазами. И больше всех старался Папа. А малышка Жаби никак не могла оторвать глаз от тетушки-мастерицы, которая теперь казалась совершенно необыкновенной красавицей. Даже жена главного министра с ней бы не сравнилась.

- Почему они такие красивые и вкусные - эти квакерсы? – вдруг задала вопрос тетушка Жабиана в самый разгар праздника. Жаби и Папа перестали жевать. Но тетушка ласково посмотрела на всех и ответила сама:
– А потому, что я приготовила их с любовью. Потому что тебя, малышка Жаби, я люблю больше всех на свете! А когда тебя так любят, ты же не можешь быть плохой! Ты - моя самая хорошая и драгоценная девочка! Теперь ты это поняла? А потом я тебе буду петь песни... ты мне станешь рассказывать сказки… Или наоборот.
©silva2103

 

[kolobusja]

serpentuum mobile
Бесстрашный и Безупречный Рыцарь загнал третьего коня и к пещере Лютого Дракона добрался лишь в сумерках и пешком. Дракон к тому времени был давно уже мертв: окоченевшие раззявленные пасти, выклеванные вороньем глазницы и изрубленная туша недалеко от входа. Рыцарь вздохнул. Очевидно, действия его предшественника и в этот раз увенчались успехом.
Чертыхаясь, Бесстрашный и Безупречный перетащил отрубленные башки поближе к трупу. Достал из вещмешка расписной хрустальный флакончик. Во флакончике, как читатель уже наверняка догадался, плескалась самая обыкновенная живая вода. Побрызгав ею на обрубок драконьей шеи, рыцарь ловко приклеил первую голову, затем вторую, третью. Набрал немного жидкости в рот и побрызгал на иссеченную чешуйчатую грудь, растер…
Когда рыцарь влил в каждую пасть по капле чудесной жидкости, хвост рептилии дернулся, веки задрожали. Наконец жизнь вернулась к горынычу и рыцарь отстранился.
- Как я сюда попал? – приподнялась первая голова. Дракон пощупал шею. Ее пересекал зарубцевавшийся шрам.
- Один, потерявший всякое уважение мерзавец, предавший идеалы рыцарства подлец, убийца и насильник, Имя Которого Срамно Называть, сразил тебя в бесчестном бою, о благороднейший из пресмыкающихся. Я же воскресил тебя к жизни волшебной живою водой, набранной у истоков, питающих само ледяное озеро Коцит. Живи же теперь, о достойное животное, и да будут долгими как годы твои, так и твои шеи…
- Спасибо, - растроганно поблагодарил звероящер, простился с рыцарем и тот на полном скаку… тфу ты, черт…
Луна лишь только взошла над лесом и одинокой скалой, в подножье коей нашел жилище спасенный Лютый Дракон. Гостеприимный хозяин даже звал своего спасителя на чай со сладкими плюшками; но тот, не в силах противиться неутолимому чувству долга, взвалил на плечо вещмешок, заткнул за пояс ржавый согнутый от ощущения собственной бесполезности меч и, весело насвистывая сквозь забрало, двинулся вслед тропинке. Спасать очередных драконов…
©wampirusy
========================

Уроки Соломона - о союзе мужчины и женщины
Услышано от govard
Осторожно - некоторое кол-во ненормативной лексики ]
Соломон
Ну чё, мы типа сидим с евнухом и моей ручной обезьянкой, пульку слюнявим, тут входит этот детина, что обычно косяк подпирает, и алебардой по полу - хуяк! К вам, грит, царь, проситель явился. Ну я чё? Евнуху - быстро, мол, за занавеску, обезьяне - в Содом, жывотное!, сам вид приличествующий принял, типа, пасьянс раскладываю, думаю шибко. Заходит тут этот мудлан, до земли кланяется, все, как обычно, грю, корзинку свою сюда ставь, да сюда, а не за занавеску. Ну он такой, типа, проблема у меня, царь. Я ему хотел сказать, что, мол, не у одного тебя проблемы, давай, мол, покороче, да потом подумал, ну его нах, еще не так поймет. Вот, грит, царь, печалюсь я, жена моя, так ее растак, не желает меня, мужа то есть, слушать, своевольничает много. А сам так косится хитрожопо - дескать, знаем мы тебя, царь, у тебя одних наложниц штук семьсот, уж наверное, секрет какой знаешь, курва. Я чуть не сказал ему, что, мол, вон он секрет-то мой, показал бы, да неприлично - но вовремя одумался, и...
Евнух
Тут я, признаться, малость струхнул. Царь-то, думаю, наш все ж не дурак, сейчас поразмыслит, начнет справки наводить, потом - мало ли - до меня дело дойдет, порасспрашивает, что да как, да и скажет - предъяви, мол, душа моя, свою рану страшную. И тут-то все и раскроется! И оттяпают мне мою гордость, ох, братцы, оттяпают, да хорошо еще, коли вместе с головой. И кто тогда весь этот бабий полк будет в повиновении держать? В общем, страшно мне стало.
Проситель
рек мне царь: "Союз мужчины и женщины подобен союзу дня и ночи: одно без другого утратит свою природу, и все же они постоянно борются и сражаются меж собой за забкое превосходство". И еще сказал он: "Не гневайся на жену свою. Коли она тебе добра желает, то зла не причинит, а коли зла желает, то на себя гневайся, что жену такую взял".
Соломон
Ну, ляпнул я это - гляжу, вытянулась морда, у просителя-то. Опять, что ли, думаю, хуйню какую сморозил, али он мудростию моею проникается?
Евнух
Вот за что я все-таки люблю нашего царя - он умеет так сказать, что полдня доходить будет, и только потом дойдет, что и не сказал он толком ничего. В общем, приободрился немного. Может, думаю, и не вскроется ничего.
Проситель
И ответил я, склонив голову, но упрямо: "Разве ж видано такое, царь, чтоб ночь дню, что ей отдых дарует, в свое право входить помешала?" И добавил я: "Разве ж видано такое, чтоб жена мужу, что кормит ее и одевает, против его воли перечила?"
Соломон
Э, батенька, да вы у нас, как я погляжу - мужская шовинистическая свинья! И чуть не ляпнул ведь, да вовремя одумался. Сам смотрю так на него, внимательно так, и думаю - ты хрен ли ко мне-то тогда приперся, а? Небось, типа за месяц записался, очередь выстоял, а теперь советы отвергаешь? У меня тут не базар, нравится совет - бери да проваливай, не нравится - тоже проваливай, мне один хер. Но вслух сказал другое: какого, мол, грю, на жену свою ярмо надеть хочешь, временщик? Она ль у тебя за домом не следит? Она ль с тобой на ложе не восходит?
Евнух
Тут-то меня и начало дрожью бить. Все, думаю, Изя, прощайся с тем, что так любил, по-хорошему, а уж по-плохому и за тебя сделают...
Проситель
Хотел я было ответить царю, как то приличествовало, но вижу вдруг: занавесь, что в зале царской, трястись начала, будто ветер задул, хотя воздух не шелохнется. Поднял я голову, и вижу: таится за занавесью фигура бородатая, убийца, не иначе врагами подосланный, на погибель цареву. Выхватил я кинжал из-за пояса, и кинулся на него, ибо долг каждого - закрыть царя собою.
Соломон
И тут вдруг этот проситель херов выхватывает свой мочет и делает зверскую рожу. Нормально, да? Пропал ты, думаю, твое величество, ни за понюшку табаку. За женские права порежет тебя на ремни рецедивист, с каторги сбежавший.
Начальник стражи
Оно мне, конечно, известно, что при входе в царевы покои надобно у каждого оружье изымать. Но когда тут толпы народу целый день туда-обратно ходят - разве ж за всеми уследишь? Сами-то вы как думаете, а?
Евнух
И тут у меня словно пелена с глаз спала. Да ты, думаю, не так прост, царь, знаешь ты все давно, хитрец ты и плут, ох знаешь! Специально убийцу нанял, чтобы отомстить мне, ничтожному! Ну да ничего, думаю. И в угол - шасть. Огрею убивца по голове сосудом заморским, выронит он меч, тут-то и посмотрим, кто кого.
Ручная обезьяна
Когда царь сказал убираться с глаз долой, я, само собой, спряталась там же, где и обычно. В вазе фарфоровой китайской, что в углу пылится. Дорогая, говорят, зараза.
Проситель
И хотя сильна во мне была решимость защитить царя собою, но тут произошло необычайное. Наемный убийца показал себя из-за занавеси, извлек вдруг на свет огромный сосуд и призвал себе на помощь демона пустыни, что взлетел в воздух и кинулся на меня, вереща и обдавая миазмами!
Ручная обезьяна
Я, признаться, немного перепугалась.
Соломон
Да, бля, думаю, расписали пульку, ничего не скажешь. Этот осел лежит, сцуко, посреди покоев бездыханный, обезьяна весь ковер изгадила, а умник евнух вазу, за которую я целый табун коней отдал, расхреначил! Врач мне потом - мол, умер убийца, сердце остановилось, а отчего - неведомо. Ну умер, и ладно. Все ж не я. Хотели сначала разузнать, что да как, да откуда этот хрен, но тут я решил, что у них, убийц, все давно схвачено, нечего и пытаться. Короче, вынесли его аккуратно через задний ход, да в пруд к карпам кинули. А потом снова в картишки сели.
Ручная обезьяна
Насчет пруда - это, между прочим, моя идея была.
Соломон
Евнуху бы язык отрезать для порядку, ну да над ним уже и так жестоко поиздевались, хватит. И сам я об этом никому не расскажу, ну его нах. Как будто и не было ничего.
Данный текст является апокрифом. Все совпадения случайны.
©pyatishkin)
======================

Турист
- Странный ты, - сказал лавочник красному господину с рожками.
- В смысле? – удивился господин.
- Говор у тебя ненашенский. Подозрительный такой, - лавочник продолжал энергично мести землю перед лавкой длинной метёлкой на деревянной ручке. Пыль стояла столбом. Красный господин с рожками чихнул.
- А почему сразу подозрительный? – господин старательно пытался выговаривать слова верно, по-местному. Получалось плохо.
- Не, не выйдет, - лавочник опёрся на метлу и с интересом наблюдал за его безуспешными попытками. Язык-то раздвоенный. Всё одно акцент проявляться будет. Язык – она штука такая. Коли выросла такой – так уже не исправишь.
- Да ладно вам, - господин в красном расстроился.
- Не огорчайтесь, - похлопал его по плечу лавочник. – Всё равно б вас секира выдала.
- Забыл, - ещё больше огорчился господин с рожками. Как есть забыл. Вот что бывает, когда в командировке долго отсутствуешь. Кажется – как все, а получается – чучело огородное.
- А секира-то ничего, симпатичная, - лавочник потрогал лезвие. – Только ржавая. И тупая.
- Недосуг как-то почистить, знаете ли. Не успеваю, работы много, - красный господин с рожками от смущения стал пунцовым.
- Да вы, дружище, не расстраивайтесь, - ободряюще сказал лавочник, облокотившись на прилавок. Всё равно тут ничего не изменилось.
- Так соскучился я, - жалобно протянул господин с рожками.
- Скучно тут, - лавочник прихлопнул муху. – Погуляйте, осмотритесь.
- Озираться ведь будут, автограф брать, - красный господин посмотрел с испугом на собеседника.
- А вы их… Впрочем, у Вас же их нет. Досадно. Удобная штука, между прочим, - лавочник помахал крыльями. – Знаете, тогда хвостом попробуйте, говорят, помогает. И тёмные очки.
- Ну как? – господин с рожками крутился перед зеркалом, разглядывая очки.
- Плохо, - сказал лавочник, изучая очки в пол-лица, напяленные на красного господина. – С Элтоном Джоном могут спутать, а то и того хуже - с Элвисом. Хоть их сюда и не пустят, всё же есть группа сомневающихся, которые надеются, что гастроли таки состоятся. Так что если спутают – хана вам. На сувениры раздерут.
- Жутковато тут у вас, - поёжился красный господин с рожками.
- И не говорите, народ со скуки бесится. Провинция, самые интересные персонажи до нас не добираются – далеко, - лавочник ещё раз скептически осмотрел туриста.- Перепутают, как есть перепутают, - вздохнул он. – Сувенирчиков не хотите, - лавочник тряхнул связкой ржавых ключей и майкой. – А то приехали навестить - а сувениров не берёте. Нехорошо это.
- Ладно, давайте, - быстро оглянувшись, господин с рожками напялил майку с изображением весёлого бородача с ключами. – Только никому, пожалуйста. А то ведь засмеют.
Затем красный господин с рожками покраснел ещё больше, и, оглянувшись, шепнул:
- А не распишитесь? Мне б для сына.
- Давайте, - уныло произнёс лавочник, перегнулся через прилавок, и, кряхтя, расписался на спине гостя.
- Спасибо! – обрадовался господин с рожками.
- Да чего уж там, - лавочник махнул рукой. – С вас – шесть пятьдесят за вход.
- Тихо тут у вас, - нервно осмотрелся господин с рожками.
- Не сезон, - лавочник снова принялся подметать тротуар.
- И давно?
- Да йж, почитай, лет сто, - лавочник потёр нос. Затем посмотрел на господина с рожками. - Вы побыстрее давайте, а то скоро обеденный перерыв.
- Извините, - засмущался красный господин. – Ну, я пошёл?
- Ни пуха, ни пера, - язвительно напутствовал его лавочник.
- Вам бы всё издеваться, - сказал посетитель и решительно шагнул во врата Рая.
©pupyrchaty

 

[kolobusja]

-Антигравитация?- переспросил Нори.- Ну, это просто!
Он накрыл свой бутерброд вторым куском хлеба, поднял над полом и отпустил. Бутерброд остался висеть в воздухе, плавно покачиваясь.
-Он не может упасть маслом вниз,- догадался я.
-Ага,- весело кивнула Оги.- А еще можно сделать вот так!
Она намазала маслом один край бутерброда, перевернула вверх ногами и опять намазала только один край. бутерброд завертелся в воздухе, как пропеллер.
-Вечный двигатель!- прошептал я.
-Ну какой же он вечный?- скривился Нори.- Скоро зачерствеет и остановится.
-Настоящий бутерброд должен быть свежий, мягкий и ароматный,- пояснила Оги и мечтательно причмокнула.- Как на больших лайнерах.
На экране всплыли скучные зеленые буквы: "Угроза орочьего салюта. Время до залпа - 60 секунд... 59... 58..."
-Скорее!- Оги схватила меня за рукав и толкнула на койку.- Ложись! И подвинься, а то не поместимся!
-Оги, ты чего..?
Не снизойдя до ответа, Оги рухнула на койку рядом со мной и прижалась всем телом.
-Оги..?!
-Подбери ноги!- рявкнула Оги мне на ухо.- И обними меня!
Я испуганно поджал ноги.
-Оги, что это значит?
-Спасательная койка,- коротко пояснила Оги, извернулась и нажала большую красную кнопку в изголовье. Нас накрыло прозрачным чехлом. Сразу стало очень тесно. Если бы я не подобрал заранее ноги, они бы и правда не поместились под чехол.
"32... 31... 30..."- продолжал отсчитывать компьютер.
-Мне надо тебя поцеловать?- нерешительно предположил я.
-Что?!- Оги широко распахнула глаза.
-Ну, это же спасательная койка, да? Типа, любовь сильнее смерти, или как..?
Оги густо покраснела и больно ткнула меня локтем в бок.
-Дурак! Здесь другой принцип!
"15... 14...13..."
Корабль тряхнуло, по стене побежали трещины.
" Упс... обсчитался. -1... -2... -3..."
В следующее мгновение койку мощным толчком выбросило из разваливающегося корабля.
Катапульта. Это была обыкновенная катапульта.
Я повертел Артефакт в руках. Больше всего он, как и положено, напоминал обыкновенный серый булыжник.
-А кто они такие, эти Сеятели?
-Никто не знает,- пожала плечами Оги.- В этом-то весь и фокус.
-А что-нибудь про них вообще известно? Что они, например, вообще сеяли, эти Сеятели?
-Разумное, доброе, вечное!- без запинки ответила Оги.
-Например?
-Что значит "например"?! Разумные, добрые и вечные - это мы, светлые эльфы!
-Могла бы и предупредить,- проворчал я сердито.
-О чем?- удивилась Оги.
-Об этом!-Я указал пальцем на изорванный парашют.- Если бы я знал заранее, не волновался бы так!
-Не понимаю, с чего бы тебе было волноваться,- Оги беспечно дернула плечиком.- Хоббиты - самая осторожная и предусмотрительная раса в Галактике. Безопасность - их маленький невинный бзик.
-Ага, как же...- я вспомнил чудовищную болтанку в воздухе, и мне снова едва не стало дурно.
-Для первого запуска совсем неплохо, согласись?- примирительно заметила Оги.- В конце концов, они нас доставили на землю целыми и невредимыми! Хоббиты всегда знают, где упадут, и заренее подстилают соломку.
-Это верно,- согласился я и полез со стога.
©bormor
=======================

О менестрелях
Часть первая
За поворотом лесной тропинки слышались сдавленные рыдания. Я ускорил шаг. На полянке чадил дохлый костерок. Рядом, уткнувшись лицом в траву, горько рыдал белобрысый парнишка, вздрагивая худенькими плечами. Домотканая рубаха пестрела заплатами, штаны доживали последний месяц. Рядом валялась видавшая виды лютня.
Я вежливо привлёк к себе внимание, слегка пнув его носком туристического ботинка под рёбра. Парнишка подскочил и мокрыми глазами уставился на меня.
- Пошто, отрок, орошаешь ты горючей слезой девственный покров травы на здешней пасторальной лужайке? – бодро поинтересовался я.
Парнишка поперхнулся, но фразу мою, кажется, переварил.
- Ты менестрель, что ли? – вместо ответа спросил он.
- Запросто, - легко согласился я. – Впрочем, называй меня лучше бардом. Привычнее. Давай знакомиться?
- Томас, сын Эдбера сына Хольдена Витая Борода из клана Макэвенов, - отрапортовал парнишка, всхлипнул последний раз и размазал рукавом остатки соплей по лицу.
- Меня Макс зовут, - лаконично представился я. – Так по какому поводу мировая скорбь омрачила твоё чело, юный Томми?
Из сбивчивого рассказа парнишки стало понятно, что он таки действительно менестрель, точнее пытается им быть, и что он только-только был вышиблен за ворота замка местного ярла, где пытался продемонстрировать свой талант.
- Я думал, хоть покормят, - жаловался он. – Ярл Родрик недавно победил своего соперника, Бэрда из Хантли, и устроил по этому поводу большой пир. Я хотел про эту битву балладу спеть, а он даже не дослушал, костью швырнулся, вот, видишь, - продемонстрировал он нехилую шишку на лбу, - и велел меня за ворота выбросить…
- Тяжко юному таланту пробивать себе дорогу, это точно, - кивнул я. – А что за баллада-то была?
- А вы послушаете? – с лихорадочным огнём в глазах Томми схватился за лютню.
- Э-э-э, частично, - дипломатично согласился я.
Не утруждая себя настройкой, юный менестрель брякнул по струнам, и закатив глаза к небу, заунывно затянул:
- Грозно нахмурилось небо. И резво помчались
Иссиня-чёрные тучи, влекомые ветром.
Молнии били с шипением в тёмные волны…
- Стоп, - прервал я его. – Описания природы я научился пропускать ещё в школе. К делу давай переходи.
Томми посмотрел на меня обиженно, пошлёпал губами, видимо, пропуская ненужный кусок, и продолжил:
- Крепко стояли с оружьем:
Хведрунг, и Эдберг, и Хопсли,
Бауги, славный уменьем
Точного копьеметанья,
Также и Гудрунг, и Эшли…
- Тормознись. Ты что, всю дружину решил перечислить?
- Ну да. – Томми посмотрел на меня удивлённо. – А что? Они храбро сражались, и достойны того, чтобы…
- Проехали. Дальше.
- Храбро сражались враги, их остры были копья…
- Оп-па. Стоять. Вот тут ты крупно ошибся.
- Это почему? – Томми захлопал глазами.
- Потом объясню. Дальше давай.
- Ныне ж, с великой победой вернулся наш конунг!
Славим величье его и победу его!
- Ну? Кто именно славит?
Томми удивился:
- Как кто? Все. Вот, я например…
- А ты об этом громко сказал? – ехидно поинтересовался я.
- Н-нет…
- Вот тебя и не оценили! – вынес я вердикт. – Короче, юный царапальщик струн и ковырятель пергамента, слушай сюда…
to be continued
©darkmeister

 

[kolobusja]

О менестрелях
Часть вторая
… короче, юный царапальщик струн и ковырятель пергамента, слушай сюда…
Чего хочет каждый менестрель? Какова его пламенная мечта, сияющий венец, звезда звенящая? К чему стремится он всю свою беспутную жизнь? Чего он жаждет?
А жаждет он быть придворным менестрелем.
Ага, именно. Трёхразовый бесплатный стол, не протекающая крыша над головой, местечко у очага. Опять же, возможны денежные поощрения, по сравнению с вечной дорогой – комфорт, симпатичных служанок вокруг – море.
А чтобы добиться этой заветной цели, нужно потрафить властителю. Ярлу, лорду, вождю, сеньору, конунгу – не суть. Поскольку из рук вождя должны проистекать на менестреля материальные блага, вождя в дальнейшем именуем Спонсором.
Итак, главная и, в сущности, единственная работа менестреля – целовать Спонсора в попу.
Спонсора нужно хвалить, превозносить, и постоянно говорить ему, как он крут.
Спонсор крут.
Спонсор самый:
- сильный (обычно это так и есть)
- умный (очень сомнительно, но о своих сомнениях лучше не распространяться)
- щедрый (здесь менестрель должен делать лицо профессионального попрошайки)
- красивый (поскольку Спонсор сильный, ему это до лампочки, но пусть послушает)
- добрый (подразумевается щедрый, и подразумевается, щедрый в пользу менестреля)
- чуткий (э, нет, тут я ошибся. Этого говорить не надо. Спонсор этого не любит. Он сильный)
- храбрый (то есть, читай - идиот, но говорить нужно «храбрый»)
Ну, короче, склад всех мыслимых человеческих достоинств. Это основной мессидж в любой балладе. Запомни и долби как можно чаще – «Спонсор крут!»
Спонсора в попу – чмок!
«Храбро сражались враги и отважно…»
Враги храбрыми быть не могут. Они козлы по определению. Враги трусливые, грязные, подлые, мерзкие. И пиписьки у них маленькие. И носки липкие. И уши холодные.
Враги – гады. Но их всегда много. Да. Очень много. Всегда. Очень-очень много. Даже если по пьяни на нашу территорию забрели два с половиной врага, менестрель должен написать: « И было их неисчислимое множество, и бесконечным потоком шли они, злобно дыша луковым перегаром…»
После целования попы Спонсору, обзывание врагов – второе по силе место в балладе. Собственно, откуда взялись поэты? Вот сидели пещерные люди у костра и обзывали врагов разными нехорошими словами. У кого это лучше получалось, тот и стал поэтом. И традицию нарушать не надо. Соперников вокруг много, потренироваться есть на ком.
А Спонсора в попу – чмок!
Спонсор крут. Спонсор любит своё оружие (коня, доспехи). Смешно, но факт. А посему похвали меч Спонсора, коня Спонсора, доспехи Спонсора. Они-де непробиваемые, блистающие в любое время суток (несмотря на слой грязи и ржавчины). Конь у Спонсора, типа, газель на бегу догонит и слона опрокинет. Меч у Спонсора всегда типа волшебный. Спонсор это любит (фетишист несчастный). В попу его – чмок!
Спонсор крут. А потому ври, не стесняясь. Так и пиши: «И перекусил великий Спонсор дуб вековой пополам, и раздробил головой скалу на мелкие кусочки». Всё равно за чистую монету никто не примет, а Спонсору почему-то приятно. Ну, любит он грубую лесть. Тебе что, жалко?
Спонсора в попу – чмок!
Спонсор крут. Дружина – это так, при нём. Для антуражу. Нет, дружинников, конечно, можешь упоминать. На своё усмотрение. Имей в виду только, что пользы тебе с этого никакой. Ну, может, стакан нальют. А денег не дадут нипочём. Потому что у них нет. Или ещё нет или уже нет. Деньги есть у великого Спонсора. Вот и прикинь, кого лучше прославлять.
Великого Спонсора в попу – чмок!
Спонсор крут. Прославляя его, не забывай себя, любимого. Почаще напоминай Спонсору, что он щедрый. При этом в голос надо подпускать слезу и делать скорбное выражение личика. Вообще, менестрель должен иметь голодный вид. Неважно, что под крылышком Спонсора ты отнюдь не голодаешь. Если менестрель не пролазит харей в дверной проём – это плохой менестрель. Такому не подадут. Ввалившиеся щёки, тени под глазами, заострившийся носик – самое то. И одеваться менестрель должен чистенько, но бедненько. Даже, пожалуй, рваненько. А Спонсора в попу – чмок!
Спонсор крут.
Спонсор крут, а мы перед ним сынки.
Помни об этом, менестрель, и будет тебе Щастье!
Часть третья
- Ну чего, уловил тактико-технические требования к героической балладе?
Томми решительно кивнул.
- Отлично. Вот теперь давай попробуем написать балладу как положено. Да убери ты свой пергамент! Им даже подтираться неудобно.
Я протянул Томми ручку и блокнот.
- Ну, давай думать…
Ветер тучи гоняет. Не видно ни зги.
По макушку в грязи подползают враги,
Демонстрируя этим убожество.
Мерзко хлюпает в их головах мозжечок,
По отдельности каждый из них – дурачок.
Но зато их великое множество.
Подползают, уроды, зловонной гурьбой,
Заповедные лужи марая собой,
Саранче тараканьей подобные.
Преисполнены подлости, тщатся занять
(Чтобы было сподручнее им нападать)
Для атаки места поудобнее.
Подползают враги, смачно в лужи пердя,
Словно чуя, что временно нету вождя,
Задавить нас желают толпою.
А дружина у нас – все орлы, на подбор!
Кто схватился за щит, кто вцепился в топор!!
У кого есть и то, и другое!!!
У врагов из носков из дырявых глядят
Пальцы грязные. Ими враги шевелят.
На ветру их чернеет исподнее.
Ну, у наших носки не целее, небось,
Точно так же торчат из них пальцы поврозь…
Но у наших торчат благороднее!
Ветер тучи гонял. Понакрапывал дождь.
И внезапно явился великий наш вождь!
Прям с коня, не слезая, оправился,
И кольчугу рванув на груди, заорал:
«Что, поганцы? В натуре, никто, что ль, не ждал?»
И, гыгыкая, в битву направился.
Треснул в лоб одному – у того бошка с плеч!
И решил вождь тогда: не марать чтобы меч
Обо вражье паскудство убогое,
Отстегнул, усмехнувшись, свой гульфик стальной
(В целый ярд у вождя, между прочим, длиной!!!),
И пошёл им махать, как оглоблею.
Задрожали враги от ударов лихих
(Как сынков, вождь пинал и раскидывал их),
И, усеявши берег лепёхами,
На коленях к вождю подползали враги
И взасос целовали вождю сапоги,
И просили пощады, и охали.
Благороден наш вождь! (Он их вешать не стал)
Экономен наш вождь! (Он их в рабство продал)
И устроил нам пир! И поскольку
Славит, славит вождя благодарный народ,
Неужель поскупится и не отстегнёт
Славный вождь от своих неизбывных щедрот
Для меня, менестреля, который поёт,
Мелких денежек малую толику?
Томми глядел на меня снизу вверх сияющими глазищами. Так смотрят на икону, на фетиш, на тотемный столб, в конце концов. Я аж застеснялся. Надо было разрядить ситуацию.
- И за всё – двадцать пять тугриков, двадцать пять монгольских рублей, - заявил я.
Сияющие глаза Томми наполнились огромными слезами.
- У меня нет монгольских… И вообще никаких нет…
Я вздохнул.
- Классиков читать надо. И вообще я шучу. Всё. Иди в замок и попробуй спеть снова…
Часть четвёртая, заключительная
Историческая справка номер раз:
Ранняя история
"...Утес, на котором стоит замок, словно специально был создан для того, чтобы Данноттар стал самой неприступной крепостью Шотландии. Известно, что название замка произошло от пиктского слова dun, а в конце V в. в эти земли прибыл Святой Ниниан, чтобы обратить пиктов в христианскую веру, и основал на скале часовню.
Сохранились записи о том, что в 681 г. была предпринята осада крепости Duin, и вполне вероятно, что речь идет о Данноттаре. Кроме того, возможно именно в окрестностях Данноттара в 900 г. произошла битва между королем Дональдом II и викингами.
С начала XII в. Данноттар все чаще упоминается в летописях. Позже, в 1276 г. на месте часовни Святого Ниниана была построена церковь, но в 1297г. ее захватил Уилльям Уоллес и сжег церковь вместе с укрывшимся в ней английским гарнизоном. В 1336 г. англичане вновь взяли Данноттар, и в это время замок посетил король Эдуард III. Но в том же году Данноттар был возвращен Шотландии благодаря усилиям сэра Эндрю Мюррея. В конце XIV в. сэр Уильям Кит снес более ранние (вероятные деревянные) постройки и построил на этом месте замок из камня..."
Справка номер два:
Информация для посетителей
Замок открыт на протяжении всего года. Часы для посещения:
С пасхальных праздников по октябрь - пн-сб с 09.00 до 18.00, вс с 09.00 до 17.00.
С третьего воскресенья июля по третье воскресенье сентября - пн-вс с 09.00 до 18.00.
С ноября по пасхальные праздники - пн, пт-вс с 9.30 до заката.
Взрослый билет: £4.00. Детский билет: £1.00.
Историческая справка номер три:
Сведения о исторических лицах раннего средневековья
«…Томас ап Макэвен, по прозвищу Подлиза – придворный менестрель замка Даннотар. Сохранял своё положение при пяти последовательно сменявших друг друга правителях. В возрасте тридцати лет был удостоен дворянского звания (для того времени - небывалый случай). Умер в достатке и был удостоен чести быть похороненным в замковой часовне. Никакого влияния на шотландскую поэзию не оказал. Тексты неизвестны».
Вот так. Голодный мальчишка с лютней. Кто знает, как могла бы сложиться его судьба, если бы не случайная встреча на лесной полянке в окрестностях замка Даннотар на севере Абердиншира…
©darkmeister
========================

Для Заповедника сказок
Тема - "День Рыжих"

…Вот и встретились два… или три… одиночества…
Непреходящая классика. Принцесса, рыцарь, дракон…
Принцесса, всхлипывая, пробиралась по ночному лесу. Ужасы мерещились ей на каждом шагу, начиная от стаи конкретных голодных волков, и заканчивая абстрактными, но оттого ещё более страшными древесными Бяками и Буками. Тем не менее, о решении сбежать из дворца принцесса не сожалела ни мгновения.
Лес расступился. В свете чахлой луны стало видно скалу с угольно-чёрным отверстием пещеры. Принцесса всхлипнула последний раз и решительно устремилась в убежище, совершенно не подумав, что там может и обитать кто-нибудь. Не успела она сделать и десятка шагов…
- Ты ещё на нос мне наступи! – рявкнул недовольный голос.
Небольшой холмик, на который собиралась вскарабкаться принцесса, зашевелился, сверкнул глазами, клацнул пастью и приобрёл очертания самого настоящего дракона.
Принцесса замерла, закрыла глаза и завизжала на непередаваемо высокой ноте. Визжала она, пока хватило дыхания.
- Две с половиной минуты, - донёсся сверху голос с уважительной интонацией. – Вокалом не занимаешься?
Принцесса повизжала ещё немного, но уже без воодушевления. Потом решилась и открыла глаза.
Дракон лежал в пяти шагах напротив и с любопытством её разглядывал.
- Ну-с, юная девица, - задумчиво сказал он, - давай-ка я попробую угадать. Ты принцесса. Правда?
- Д-д-да, - пробормотала принцесса.
Дракон тяжело вздохнул и возвёл глаза к небу:
- Древние Боги, - с горечью сказал он, - за что? Теперь опять придётся искать новую пещеру…
Принцесса уже чуть успокоилась, поняв, что, по крайней мере, сию секунду её есть не будут.
- А зачем вам искать новую пещеру? – вежливо спросила она.
- Видишь ли, юная девица, - скучным голосом начал объяснять дракон, - стоит только мирному дракону-отшельнику где-нибудь обосноваться, как рано или поздно в его скромном жилище каким-то образом объявляется юная коронованная особа, неминуемо принося с собой кучу проблем. Следом за вышеуказанной особой начинают появляться рыцари. Причём, толпами. И что характерно, каждый из них почему-то хочет ткнуть в меня острой железкой. И убивать их бесполезно, всё равно лезут как муравьи. В конце концов они собирают целую армию, подвозят катапульты и таки убивают бедного несчастного дракона. Вот спрашивается - оно мне надо? Так что лучше всего тихо и по быстрому сменить место жительства и молиться, чтобы очередная заблудшая принцесса не нашла его как можно дольше. Какого чёрта вам всем не сидится во дворце?!!!!
Принцесса тут же помрачнела. Но, поскольку дракон смотрел выжидательно, она нехотя начала объяснять:
- Я пятый ребёнок в семье.
- И что? – фыркнул дракон. – Королевская семья из-за этого находилась на грани голодной смерти? И вообще быть младшей хорошо… Всеобщая любимица и всякое такое…
- Ну да, как же, - с горечью сказала принцесса. – Четверо старших сестёр, постоянно стремящихся тебя воспитывать – это отнюдь не сахар. Но дело даже не в этом…
Она помолчала. Дракон благожелательно слушал.
- У нас в роду все темноволосые, высокие, с благородным римским профилем. Издалека видно королевскую породу. А я…
- А ты - что? – поинтересовался дракон.
- А я рыжая! – крикнула принцесса. – И вся в веснушках! И курносая! Вот в кого я такая?
Дракон глумливо хихикнул.
- Вот-вот, - кивнула принцесса. – Папенька тоже задумались над этим вопросом. Думаете, моё появление на свет встретили праздником? Да над моей колыбелькой бушевал такой скандал, что врагу не пожелаешь! Потом папенька с маменькой помирились, конечно, но отношение ко мне так и осталось сдержанно-брезгливым. Да ещё и старшие сёстры…Их вечные ухмылочки, презрительные взгляды… «Душечка, с твоей внешностью не мешало бы подумать о монастыре…» В меня даже никто не влюблялся ни разу!!!! В общем, я решила уйти. Хотя, разве вы поймёте…
- Это я-то не пойму? – странным голосом переспросил дракон. – Смотри сюда, юная барышня.
Дракон прицельным огненным плевком поджёг лежащую неподалёку кучу хвороста. Пламя взметнулось вверх, ярко озарив поляну перед пещерой.
- Ой, - только и сказала принцесса.
Дракон был невероятно оранжевого цвета. Если бы его можно было скатать в шарик, и повесить на ёлочку, то тут же вспомнился бы Новый Год.
- Слышала когда-нибудь про рыжих драконов? – ворчливо спросил хозяин пещеры.
Принцесса помотала головой.
- И я тоже не слышал. И никто не слышал. Чёрные, красные, бирюзовые, золотые – пожалуйста! Почему я не родился золотым драконом? Глядишь – и вождём бы стал. Уж по крайней мере был бы уважаемым драконом в племени. А с такой мастью ловить нечего. Надо мной хихикали все, кому не лень. Кстати, что такое «апельсин»?
- Фрукт такой, - сказала принцесса. Подумала и добавила: - Вкусный.
- Ни разу не пробовал, но заранее ненавижу, - пробурчал дракон. – Кроме как «апельсинчиком» меня и не называл никто…
- И поэтому вы живёте вдали от всех и прячетесь в пещере? – догадалась принцесса.
- Ну, в общем, да, - согласился дракон. – Когда на тебя с рождения смотрят как на экспонат кунсткамеры, поневоле станешь мизантропом.
- А вы мне очень нравитесь! – неожиданно заявила принцесса и улыбнулась.
- Ну так - подобное к подобному, - хмыкнул дракон. – Ты, вроде, тоже ничего. Не вредная… Кстати, есть хочешь?
Вместо ответа принцесса яростно сглотнула.
- Кабанятина есть. Свежая. Утром только охотился. Только вот, извини, сырая. Ты готовить хоть умеешь?
Принцесса подбоченилась:
- Я хоть и принцесса, но не безрукая. Учили. Давай, тащи свою свинину.
Дракон исчез в глубине пещеры и через мгновение выволок роскошную кабанью ногу. Принцесса деловито перехватила окорок, нагребла углей из костра, и принялась неторопливо разделывать мясо изящным кинжальчиком и насаживать кусочки на прутики.
- Мне тоже пожарь, - вполголоса заметил дракон.
- Обязательно, - согласилась принцесса, пристраивая прутики над углями.
Ночная беседа лилась нескончаемо. Принцесса рассказывала о своём детстве, ругалась на сестёр, жаловалась дракону на непонимание. В свою очередь, дракон рассказывал о жизни крылатого народа, опровергал устоявшиеся дурацкие суеверия, беспрерывно сыпал цитатами из сочинений древних мудрецов… Костёр начал затухать. Принцесса привалилась к тёплому боку дракона и они мирно задремали.
Солнце только-только начало подниматься над лесом, как дракон резко проснулся.
- Ну вот и начались проблемы, - хмуро заметил он,
Яростно зевая, принцесса поинтересовалась:
- Что случилось?
- Спасители за вами едут, - огрызнулся дракон. – Вернее, один спаситель. На здоровом битюге. Сам, наверняка, тоже в железе. Сейчас последует гламурный вызов на бой.
Подтверждая слова дракона, на опушке показался рыцарь, с ног до головы закованный в нестерпимо блестящее железо.
- Немедленно отпусти свою пленницу, проклятый змей! – завопил рыцарь.
- Пошёл вон!!!! – не сговариваясь, хором ответили дракон и принцесса. И удивлённо уставились друг на друга.
Рыцарь тоже опешил. Не в смысле – слез с коня, но остановил.
- Э-э-э-э, - глубокомысленно изрёк он.
- Что непонятно? – фыркнула принцесса. – Катитесь отсюда, сударь. За подвигом, невестой и приданым приехали? Так вот, ничего здесь нет. И вообще, поухаживайте лучше за моей старшей сестрой. Папенька за неё в приданое четверть королевства обещали.
Рыцарь замолчал. Потом слез с коня, подошёл к принцессе и, опустившись на одно колено, тихо сказал:
- Дженни, я приехал именно за вами.
Принцесса заморгала:
- Вы даже знаете, как меня зовут? А кто вы? А где вы меня видели? А почему, собственно?
- Я увидел вас год назад на большом королевском балу, - робко сказал рыцарь. – Вы прятались за спинами своих сестёр и не выходили танцевать.
- И? – спросила принцесса.
¬ - Спустя полгода я принял участие в рыцарском турнире, - тихо ответил рыцарь. – Я хотел провозгласить вас своей дамой сердца.
- А я вас не помню, - чистосердечно призналась принцесса. – И никто меня дамой сердца не называл… А почему?
Дракон цинично фыркнул:
- А подумать тямы не хватает? Вьюношу сбили с коня в первом же поединке, ясен пень.
Рыцарь покраснел так, что это отчётливо ощущалось сквозь шлем.
- Ну да, - нехотя признался он, - я потерпел поражение. Но с тех пор я тренировался каждый день! И на ближайшем же турнире я объявлю, что вы – самая прекрасная из женщин Земли!
- А не кажется ли вам, молодой человек, - иронически заметил дракон, - что признаваться прекрасной даме в своих чувствах откуда-то из глубины головного самовара как-то не комильфо?
- Извините, пожалуйста, - тихо сказал рыцарь, и снял с головы шлем.
Принцесса ахнула. Шевелюра рыцаря пламенела всеми оттенками лисьих хвостов, шкурками мандаринов, пламенем костра, оттенками осенних кленовых листьев….
Глаза рыцаря и принцессы встретились.
- А если вы ещё сумеете никому не рассказывать, где находится моя пещера, я вообще буду вам крайне признателен, - пробурчал дракон им вслед.
Принцесса обернулась и помахала дракону рукой:
- Мы будем приезжать в гости! Тайно! – крикнула она и улыбнулась.
UPD:
В комментариях у Ленки-Амделюксинки (amdeluxe) возникло небольшое продолжение:
Итак, принцесса уехала с рыцарем в его замок.
Заповедь "Ни поцелуя (а тем более всего остального) до свадьбы" принцесса проигнорировала. И правильно сделала. Потому что спустя три дня рыцарь поехал к королю официально просить руки его младшей дочери.
Король очень внимательно выслушал его страстную и трепетную речь.
Рыцарь ожидал чего угодно. Скандала, воплей, объявления войны. Но.
Король слез с трона и уточнил:
- Молодой человек, я правильно вас понял? Вы желаете жениться на этой козявке?
- Да! - с легированной сталью в голосе ответил рыцарь.
- Дети мои! - всхлипнул король. - Благословляю!!!! - И энергично затряс руку рыцаря в железной перчатке. После чего обеспокоенно полюбопытствовал:
- А приданым не интересуетесь?
- Не интересуюсь! - заявил рыцарь, добавив в сталь голоса редкоземельных добавок.
- Великолепно! Молодой человек - вы истинный образец рыцарства! Ну что ж, живите счастливо. Поздравительные открытки на рождество всенепременно будут. Прощайте, молодой человек, и удачи вам во всём!!!
Вскоре после свадьбы принцесса напрочь запретила рыцарю участвовать в турнирах.
- Я не поняла, - угрожающим тоном вещала она, подбоченившись. - Я для тебя самая прекрасная женщина в мире?
- А как же!!! - с готовностью отвечал рыцарь и лез обниматься.
- Ну и мне этого достаточно! - заявляла принцесса. - А мнение всяких окружающих меня не интересует!
Феод у рыцаря, кстати, был неплохой. Не королевские владения, конечно, но на жизнь вполне хватало. И даже на поездки. Принцесса с рыцарем мотались к дракону минимум раз в неделю. Жарили шашлыки, рассказывали новости, слушали драконьи истории и легенды.
Дракон тоже пару раз бывал в замке в гостях. Как-то раз, помнится, рыцарь попросил его разобраться в замковой библиотеке. Дракон посмотрел на расстановку книг, на организацию каталога, долго бушевал, пытался испепелить библиотекаря, потом просто уволил его ко всем чертям, нашёл в деревне толкового грамотного парнишку, объяснил ему принципы библиотечной каталогизации, и спустя пару недель навёл в книгохранилище идеальный порядок.
А вот в другой раз было серьёзнее. Второй ребёнок принцессы и рыцаря (разумеется, рыжий, как вы могли сомневаться!!!) серьёзно заболел. Уж не знаю, как дракон об этом узнал, но спустя три часа он был во дворе замка, с мешком каких-то неизвестных травок в зубах. Вытащив на воздух замкового лекаря, дракон часа полтора объяснял ему рецептуру, тщательно следил за приготовлением, и улетел к себе обратно в пещеру только спустя сутки.
Потому что через сутки ребёнок был здоров.
А как уж у них всех там сложится жизнь лет через сорок-пятьдесят – это вам и боги толком не скажут.
©darkmeister

 

[kolobusja]

Рыцарь и Др.
Сказка, сочиненная вместе со Светой.
Молодой дракон отчаянно скучал. Охаживая хвостом кучу золота, собранного его предшественником, дракон от нечего делать читал «Справочник дракона». Почитав статью «Подвиг», в которой говорилось о необходимости совершить за свою жизнь хотя бы два подвига (украсть принцессу и победить рыцаря), дракон вздохнул и перевел взгляд на полку. Восемь шлемов. Восемь щитов. Восемь рыцарей, побежденных предшественником. Аккуратно поставив справочник между пятым и шестым шлемами, дракон выполз из пещеры, взмахнул крыльями и полетел навстречу подвигам.

На десятой минуте полета он заметил всадника. Закованный в латы, одинокий рыцарь неторопливо двигался по пустынной дороге.

- Стой! – обрадовано закричал дракон, выйдя из штопора, как пробка.
- Зачем? – раздалось из-под забрала.
- Я имею честь на тебя напасть!
- То, что ты напасть, это понятно. А зачем?
- Так это… Подвиг желаю совершить.
- А зачем?
- Ну, заладил… Надо значит. Защищайся, сэр рыцарь!
- Не буду!
Дракон задумался.
- Нет, ты все-таки защищайся. А то я ведь и пламенем дыхнуть могу.
- А ну, дыхни!
Дракон дыхнул. Потом еще. И еще раз. Пламя почему-то не появлялось.
- Гы-гы, - сказал рыцарь. – Потренировался бы хоть сперва.
- Ах, ты еще и смеешься? Над кем смеешься?
- Не люблю риторических вопросов. Но если тебе так необходимо подтверждение – да, еще и смеюсь. Над тобой.
- Не надо мной, а подо мной, между прочим. А хорошо смеется только тот, кто смеется свысока. Потому что я ведь и хвостом могу!

Дракон махнул хвостом. Рыцарь покачался в седле и со звоном брякнулся на землю.
- Больно? – участливо спросил дракон.
- Больно.
- А не надо было смеяться.
- Ты бы подняться лучше помог, что ли. Да поаккуратней, чудище. Спасибо. А лошадь, кстати, где?
- А что, лошадь была?
- Была… чистокровная… Сколько я за нее отвалил…
Рыцарь застонал.
- Больно? – опять спросил дракон.
- Лошадь верни, - тихо, но зловеще предложил рыцарь.

В течение следующего часа дракон вылавливал лошадь, свысока поругивая ее последними словами. Лошадь замучила дракона зигзагообразной траекторией своего движения, не поддающейся никакой логике.
- Ну что, - спросил дракон, тяжело дыша, - куда теперь?
- К тебе.
- Зачем? – не понял дракон.
- Вызову тебя на бой.
- Да зачем?! – дракон был совершенно сбит с толку.
- Ну, как… Мне ведь тоже подвиг совершить надо.

Рыцарь засунул руку под латы, порылся там и вытащил «Справочник рыцаря». Дракон разозлился:
- А я тебе что предлагал?
- Не, то, что ты предлагал – не по правилам. По правилам будет вот как.
Рыцарь послюнил металлический палец, полистал справочник и прочел:
- «Правило совершения подвига. Рыцарь подъезжает к логову дракона, громким криком вызывает его на поединок, убивает, выручает принцессу и женится на ней». Принцесса есть?
- Принцессы нет.
- Тогда я пошел обратно.
- Эй, слышь. Погоди. Как тебя там? Сэр рыцарь. Может, пришлешь ко мне принцессу? Чтоб было потом кого выручать.
- Посмотрим, - сказал рыцарь, помахал дракону железной рукой и потрусил обратно.

«А ведь и правда логово», - грустно подумал дракон, оглядывая свое жилище. Грязь, пыль, объедки. Лет двадцать, нет, побольше – лет двести - тут никто не убирался. Надо бы уборщицу нанять, да где ж ее возьмешь-то…

У входа послышались шаги, и в пещеру заглянула девушка.
- Дракон здесь живет? – спросила она, щурясь в темноту.
- Опа! Вот кстати! – дракон даже подпрыгнул от радости. – Веник есть?
- Какой веник?
- Которым подметают. И еще надо бы пыль вытереть. И полы помыть. Убраться, в общем.
- Это ты кому предлагаешь? – возмутилась девушка. – Мне? Чистокровной принцессе?
- Ого! Да ты прям как лошадь – чистокровная. И сколько за тебя отвалят в случае чего? Ну ладно, ладно, это я шучу, - быстро добавил дракон, видя, что дамочка аж пятнами пошла. – А вот насчет убраться – не шучу. Я тебя кормить-поить буду? Буду. Так что давай убирайся. Или убирайся.

Проводив принцессу взглядом, дракон подумал, не наподдать ли ей хвостом для ускорения. Потом решил, что не стоит, взял лист бумаги и перо и написал следующее объявление:
«Молодой дракон ищет порядочную принцессу (можно без родословной) для уборки помещения с последующим трудоустройством в замок сэра рыцаря».

Через пару дней дракон снова услышал шаги. Наконец-то, обрадовался он. Наконец-то в пещере будет чисто, и ему перестанут сниться колонны уборщиц с ведрами и метлами, атакующих его жилище в надежде получить работу.

На пороге стоял сэр рыцарь.
- Слушай, - сказал дракон, - ты извини, но принцессу я выгнал. Хвостом даже хотел наподдать, но пожалел – девушка все-таки.
- Да я по другому вопросу. Объявление твое прочитал. Решил помочь в уборе помещения. Даже веник захватил.
- Молодец! – восхитился дракон. – А как же подвиг?
- Сперва подвиг трудовой, потом уже ратный. Кстати, а как насчет оплаты? А то у меня временные финансовые трудности.
- Сдельная. Возможны премиальные.
- Годится.
- Можно приступать?
- Валяй.

- А здесь ничего, уютно стало, - заметил дракон. – Молодец ты.
- Ну так.
- А знаешь, огнем дышать я все-таки научился.
- Тоже молодец.
- Да, а сражаться-то будем?
- Фу, глупости какие. У меня есть другое предложение.

На следующее утро жители окрестных деревень и городов могли прочитать объявление следующего содержания:
« Фирма «Рыцарь и Др.» Подвиги по заказу. Срочная уборка помещений. Перевозка грузов по воздуху, быстрота, гарантия. Разжигаем, тушим. Обращаться: южный склон горы Кучерявой, пещера номер пять, спросить Рыцаря или Др. Если никто не отзывается, значит дома никого нет».
©nata_golovanova
=======================

 

[kolobusja]

Оставь драконов в покое!
-Ну не хочу я с тобой драться! Я же не дурак и прекрасно понимаю, что никаких шансов у меня нет, - пожилой, одутловатый рыцарь стянул некогда блестящий, а сейчас изрядно потускневший шлем и протёр платочком потную лысину.
-Ты вон какой здоровенный, да еще с этим... огнемётом своим... А у меня что? - Рыцарь развел руками, демонстрируя свой нехитрый арсенал: видавший виды меч с отколотым острием, почерневший огрызок некогда благородного щита и изжеванные подвигами и временем латы.
-А я что-ли хочу? - дракон флегматично поковырялся когтем в зубах и отогнал хвостом стайку назойливых воробьёв, -Можно подумать у меня других забот нет, как тебя жарить... Иди себе с миром!
-Рад бы, да не могу, - рыцарь тяжело вздохнул, - Надо драться.
-Кому надо-то?
-Ему! - рыцарь покосился в сторону пригорка возле пещеры и заговорщически зашептал, - Вон видишь прячется! Наблюдает! Записывает! Конспектирует! Писака хренов!
-Чтоо?! Опять? - дракон приподнялся на задние лапы, и рявкнул в сторону пригорка, -А ну поди сюда!
-Простите, это вы м-м-мне? - из-за пригорка показался неопределённого возраста человек в очках с карикатурно толстыми линзами, в помятых брюках и в не первой свежести некогда белой рубашке. Его череп, впалые щеки и острый, нервный подбородок покрывала редкая белесая растительность. Несмотря на почти болезненную худобу, фигуру человека украшал вальяжный интеллигентский животик, живший, казалось, вполне самостоятельной жизнью.
-Тебе, тебе! - Дракон поманил интеллигента пальцем, - Не надоело, а?
-Ч-что не надоело... - голос у интеллигента оказался высоким, тонким, как и он сам.
-"Ч-что не надоело" - передразнил дракон, - Про нас, драконов, сочинять не надоело?!
-И про рыцарей! - из-за драконьей спины высунулась лысая голова и тут же исчезла.
-Думаешь нам тут заняться больше не чем, как друг друга мочить?! - дракон угрожающе навис над очкариком, а из его ноздрей вырвалось облачко черного дыма.
-Да-да! Думаешь не чем заняться! - выкрикнула голова, уже в шлеме, и снова скрылась за чешуйчатой спиной.
-У меня, между прочим, счета за пещеру не уплочены! - гигантская крылатая тень полностью накрыла ставшего белее своей рубашки очкарика, - Детишки не мыты, не кормлены! Жена в старье ходит! А ты мне всё этих героев подсовываешь! - он раздраженно пихнул что-то у себя за спиной - оттуда брякнуло, звякнуло и приглушенно ойкнуло, - Мне, в конце концов, по нужде отойти надо!
-Да-да! И мне надо... - жалостливо пискнул герой, не решаясь на этот раз высунуться.
-Так что, слышь, писака,- дракон вплотную приблизился к очкастому лицу и благодушно осклабился в два ряда великолепных полуметровых зубов, - Мой тебе совет: оставь драконов в покое!!
-А почему?! - вдруг по-бабски взвизгнул интеллигент, не забыв предусмотрительно отскочить на несколько шагов назад, - Почему, собственно, я должен вас оставлять в покое?!
Он поправил очки, приосанился, расправил щупленькие плечи и выставил округлое брюшко, - В конце конце, моя бумага, о чем хочу, о том и пишу! Как хочу так и мараю! И вы мне тут не указывайте, товарищи вымышленные персонажи! Сказал "сражаться", будете сражаться! Сказал "отрубить дракону голову", отрубишь как миленький! - каждое собственное слово придавало ему храбрости, голос его окреп, перестал дрожать, а тон сделался хамовато-базарным.
-А тебе, ящерица-переросток, если прикажу пламенем жечь, значит будешь жечь! Прикажу деревни-села разорять, будешь разорять! Вопросы имеются!? - Уперев комариные руки в бока, он задрал белобрысую голову и вылупился на дракона сквозь толстые линзы наглыми совиными глазами.
Дракон с рыцарем переглянулись.
-Ну жечь, так жечь...- Дракон неторопливо двинулся в сторону оратора.
-Разорять так разорять... - Рыцарь последовал за ним, угрожающе лязгая железом, но, стараясь всё же лишний раз не высовываться.
-Эээ! Вы чего! - забеспокоился интеллигент и отступил на шаг, - Это Я! Я про вас написал! Я! Да если бы не я...А ну стой! Стой говорю! Приказываю вам...это...Смирррна!
-Ишь какой, смирно он приказывает, - дракон подмигнул рыцарю и как-то нехорошо ухмыльнулся. В следующую секунду сочинитель уже дрыгал в воздухе худенькими ножками, а его туловище скрылось в драконьей пасти.
-Отпусти! Отпусти! - верещал он, смешно извиваясь и брыкаясь, - Я приказываю! Сейчас же! Немедленно отпусти меня! Зеленая дрянь! Крокодил болотный! Хвостатое чм...
С неприятным хрустом, словно кто-то раздавил кузнечика, крики резко оборвались, и наступила тишина, нарушаемая лишь неторопливым, вдумчивым чавканьем.
-Ну как? - участливо поинтересовался рыцарь.
-Редкостная дрянь! - дракон скривился и сплюнул, - Горький такой, едкий...Желчный! Тьфу!
Рыцарь сочувственно вздохнул. Почесал затылок. Потоптался на месте.
-Ну тогда я пошел?
-Угу. -Дракон сдержанно кашлянул, нахмурился и принялся рассматривать кончик собственного хвоста. Повисла неловкая мужская пауза.
-Я это... - рыцарь поковырял мечом песок, - в общем...приятно было...Э-э-эх! - Он махнул рукой, опустил забрало и зашагал прочь.
Дракон смотрел как тяжело, грузно, сутуло удаляется фигура немолодого героя, и ему вдруг подумалось, что в принципе хороший мужик этот рыцарь. И даже жалко вот так расставаться, толком не поговорив, и если бы они встретились при других обстоятельствах...
-Ми-и-и-лый, ты скоро?! - раздалось из-за спины. Дракон от неожиданности подпрыгнул на месте.
-Иду! Иду! - он оглянулся по сторонам - не прячется ли где за пригорком очередной наблюдатель - и радостно, по щенячьи махнув хвостом, нырнул в пещеру.
©dimochkin
=======================================

Страж
Я устроился в кресле, налил в единственный чистый стакан холодного пива и принялся щелкать пультом. Интересное дело: чем больше программ, тем меньше передач, которые можно смотреть. Душа просила обычный боевик; руки его и искали. Устал сегодня - день был достаточно тяжелым - очень хотелось разрядки. Есть! Повезло! – люблю Шварценеггера! Кажется, вечер обещает быть очень и очень даже неплохим...
Пожар на экране, в сочетании с глотком холодного пива в кресле напротив телевизора, в мутном свете пыльного бра, производит умиротворяющий эффект. Как хорошо, сидя в уютной квартирке, наблюдать за решением мировых, пусть даже и выдуманных сбежавшим из психушки сценаристом, проблем!
Квартирка у меня и в самом деле хорошая, даром что однокомнатная. И дом замечательный: на окраине; с одной стороны - город, с другой – лес. Настоящий лес. Темный и таинственный. Даже удивительно, как он сохранился в таком виде.
Помню, когда покупал квартиру, предыдущий владелец, будто жгло его что-то изнутри, все смотрел на меня горящим взглядом, явно желая сообщить что-то странное, и сдерживаясь при этом. Я тогда подумал, что он хочет рассказать какие-то байки о лесе, который сразу показался мне необычным. Кто же знал, что дело не в нем, а в самой приобретаемой квартире?
…Ах! Какой удар! Не хотел бы я оказаться на месте этого идиота и так же, как он сейчас, бить своим лицом кулак Шварца! От переживаний у меня даже шлепанец с ноги соскочил...
И надо же такому случиться, именно в этот момент, совсем некстати, за дверью послышалось глухое: «Эй! Чудище поганое! Выходи на честный бой!»
Как же они мне надоели! Ну почему нельзя было прийти после фильма, после пива, когда и делать больше нечего? Так нет, обязательно надо вечер человеку испортить!
Чувствуя, как едкое раздражение охватывает меня целиком, я встал, процедил: «Ну, сам виноват! Я, конечно, не Шварц; но кто-то сейчас огребет по полной…» и подошел к входной двери. Открыв ее, подождал, пока размытые контуры лестничной площадки, померцав зеленым, оформятся в стены пещеры, и вышел навстречу зову.
Трансформация, как обычно, началась сразу. Не понимаю, откуда тело берет дополнительную массу, но уже через пяток шагов по камню агрессивно цокали кривые когти тяжелого зверя. Горячее, кислотное дыхание самому переносить было сложно. Размашистые крылья привычно прижались к чешуйчатому телу, голова наклонилась ниже, стараясь не касаться довольно-таки высокого потолка. В который раз мелькнула глупейшая мысль: «Куда девается одежда? Выход дракона в шлепанцах и спортивном костюме был бы очень эффектным…» Завершив трансформацию, в дикой боевой красе я вышел из пещеры…
…Дурак-рыцарь сидел на испуганной лошади, открыв забрало шлема. Ах, нет – это у него рот так раскрылся, как забрало. Что, - не думал, что дракон и впрямь выйдет? Хотел, небось, пошуметь и рассказывать потом, как я побоялся с тобой – таким грозным воином - сразиться? Фигушки! Ты мне вечер, гад бронированный, испортил!
- Ну, чего звал? – я шумно выпустил струю огня для солидности. Или это недавняя сцена боевика роль сыграла, - не знаю… Рыцарь сжался, но при этом, казалось, стал выше ростом. Видно, что-то лишнее в его железных штанах появилось. В общем-то, я его понимал. Кошмарное, наверно, зрелище. Я сам, когда впервые трансформировался, больше противника испугался. Нет, не от вида своего, а от факта превращения. Долго потом бывшего владельца квартиры пытал, в чем дело здесь.
- Выходи, чудище поганое, на бой… - автоматически пролепетал всадник, стараясь удержаться на пытающейся дезертировать лошади.
- Ну, вышел уже, вышел! Дальше что? Давай, быстрее, – доставай свой ножик, копье метни, что ли, или икру, если хочешь, пока фильм не закончился, - прорычал я, пытаясь скосить глаза к переносице. Получилось, видимо, очень страшно, поскольку никаких предложенных действий не последовало. Жаль, - от икры я бы не отказался.
Время поджимало. Шварц, наверное, половину врагов уже укокошил, а я медлю почему-то. Набрал я тогда в могучую грудь побольше воздуха и как заревел:
- Штыки примкнуть! Побатальонно! В атаку, марш! За Родину, ура!!! – и к противнику прыгнул.
Кто раньше ускакал – рыцарь или лошадь – я так и не понял. Только пыль кашляющим смерчем закрутилась. Вот так всегда: приходят, шумят, потом очень быстро убегают, бросая на ходу железки всякие. Как им объяснить, что сокровища, издавна охраняемые стражами-драконами, для них никакой ценности не представляют? Что толку им в нашем мире? Они же от вида драконов в обморок упасть готовы, а что будет, если мотоциклы ревущие увидят? – я их и сам боюсь…
И тут только я заметил, что рыцарь-то не один был. Ко мне медленно подходил какой-то малый в некрашеной холщовой одежде и лаптях. Ей-богу! В лаптях! Мне он даже как-то симпатичен стал. Несмотря на дубину в руках. Да и что мне эта дубина? – пыль из-под чешуек – и то не выбить.
- А ты кто? – спросил я его.
Не отвечает. По глазам вижу – боится, но идет вперед, дубину свою дурацкую занося над головой.
- Вот я сейчас чихну, и спалю твою палку нафиг! – честно предупредил я.
Остановился он. Посмотрел на свое детское оружие и на землю его бросил. И сам сел, со слезами на глазах. Жалко мне его почему-то стало. Не люблю слезы, в чьих бы глазах они ни стояли.
- Ну, чего ты? – попытался я его урезонить. – Ты-то, какого рожна в драку полез? Тебе-то чего не хватает?
Поднял голову, в глаза мне с каким-то отчаяньем смотрит.
- За сокровищами пришел... Кисти мне нужны, краски… Знаешь, сколько это все стоит? А где деньги брать?
Растерялся я как-то. Не ожидал такого, честно говоря. Когда эти на лошадях и в панцирях с жиру бесятся – это понятно, а тут… И предыдущий Страж, мне квартиру всучивший, когда битвы надоели, ни о чем таком не рассказывал. Потом мыслишка в голову пришла…
- Слушай, - говорю бедолаге, - можешь меня подождать маленько? Тебе ведь, как я понимаю, спешить некуда?
Смотрит на меня вопросительно.
- Зачем? – спрашивает.
- Надо! – веско отвечаю я. – Я скоро вернусь. Если кто придет, говори: на обед дракон ушел, скоро будет. Понял?
Дождавшись кивка головы, я развернулся и бросился в пещеру. Магазины, слава богу, еще, кажется, работают…
…Через час, чувствуя себя великим меценатом – Саввой Морозовым – не меньше, я наблюдал, как парень трясущимися руками перебирал принесенные мною сокровища: карандаши, кисти, краски всякие и зачем-то прихваченный старый цифровой фотоаппарат с запасными батарейками. Пригодится, я думаю.
- Ты это… если не хватит, приходи еще. Только позже немного, после кино. Ладно? – сказал я счастливому художнику на прощанье…
…Сидя в своем кресле и допивая нагревшееся пиво под отточенное бормотанье диктора, я думал о том, что Страж – это все-таки - не только страж. Хотя кисти с красками и в наше время не дешевы…
©7_korov
========================================

***** ТРИОСИОНКА
Наше пламенное "хау" последней скво гордого племени Миннегаг

На правах стёба. Всякое сходство с, включая и, не является поводом для.
На окраине вселенной, напевая песни звонко, желудь кушая кошерный, жили три поросионка. Младший брат, рубаха-парень, баянист ортодоксальный, жил в хоромах из соломы, крытой золотом сусальным. Средний брат, гуляка тоже, но традиционных взглядов, обитал в избе из прутьев, утепленных виноградом. Старший брат был очень знатным и крутым свиномасоном - он из камня дом построил, с амбразурой и балконом.
Так они себе и жили, не тужили, все законно. Заговор всемирный чтили, мудрецов Поросиона. Только вдруг из самой чащи, словно призрак коммунизма, вышел злой, голодный lupus, изрыгая эвфемизмы. Подошел к заборам братским, принял пламенную позу, и, не тратясь на приветствия, завел такую прозу:
- У меня к поросионкам длинный перечень претензий! Вот настал сезон расплаты! Без мандатов и лицензий! Вы всегда волков гнобили, тратя шекели умело - это вы подговорили егерей распять Акелу! Вы всю дичь пустили в экспорт. Вам - навары с недовеса, нам же - брак и треф, да стигма "Волки - санитары леса"! Есть претензия еще гастрономического толка - вы готовите на Пасху фаршированного волка! И за трапезой пасхальной лопаете нас без счета, распевая "Песнь песней" и "Охоту с вертолета"! Вы - миньоны Вельзевула, мирового зла клевреты! Безо всяких там преамбул, объявляю вам вендетту! Или сами выходите - или вам же будет хуже! Мне соломенную крепость разломать - что пукнуть в лужу!
Вслед за этим, волк напрягся и подул на дом могуче - разлетелся хлипкий домик, как от ветра - листьев куча. Первый брат, схватив бумажник, прочь от волка-антипата эмигрировал привычно за забор, к второму брату. Волк - туда. Опять напрягся, дунул, крякнув плотоядно - только прутья полетели в вихре листьев виноградных. Братья видят - дело худо, волчья ненависть бездонна! И пришлось репатриироваться им к свиномасону. Следом - волк. Активно дуясь. Размести намереваясь третий дом. Ругаясь скверно. Кровожадно усмехаясь. Только где там! Крепок камень. Можно дуть до посиненья. Не испытывал от веку волк такого униженья! Он тогда пошел на хитрость, натянул овечью шкуру, стал кричать про "Si vis pacem!" и про добрую натуру. Но на этот волчий тезис отвечал масон резонно:
- Что-то, lupus, ты сегодня шелестишь не по сезону. Раз уж речь о "para bellum", вынужден ввести цензуру!
И неголословно вставил аркебузу в амбразуру. Взял прицел на полувдохе, на курок нажал неспешно. Волк, отведав задом соли, взвыл, задергался потешно, помянул недобрым словом свиноматку племенную
и, быстрее метеора, в чащу ринулся лесную.
А масон, весьма довольный тем, что волка "отприветил", своим братцам-недотепам поучительно заметил:
- Ну и кто был прав, бояре? Кто в недвижимости дока? Ипотека - вот та сила, что спасет от злого рока!
Говорил я вам, убогим - дом из камня надо строить?! Вы же фыркали да ржали аж до судорог и колик!
Отвечали оба брата:
- Ты был прав, масон. Однако, как бы кризис ипотечный не поставил тебя раком! Посмотри, что в нашем мире постоянно происходит! Катаклизмы да банкротства, дня без бучи не проходит!
Усмехнулся братец старший, убирая в сейф банкноты:
- Постыдитесь! Что несете?! Зрите в корень, обормоты! В чьих копытцах госрезервы? С кем в завязке сам Маммона? Кризис - блеф. Всего лишь плановый гешефт Поросиона. Убыль спишется с налогов, биржи мира лопнут звонко. А деньжата где? Да там же! В закромах поросионков! Пусть бог весть какие вещи нам по ходу приписали - и Тунгусских камнепадов, и Бермудских аномалий... Это правда - там порылись наши мирные копыта.. Ну, а кризис ипотечный - наш ответ антисвинитам!
©kurtuazij

 

[kolobusja]

Сага о великой битве конунга Рыжего Усача с Чёрным Чужаком
Рассказывают, что в те времена, когда крошки валялись повсюду, кланом Застенного Фьорда правил великий конунг. Рыжим Усачом звали конунга добрые бонды и славная дружина его. Неистов он был в битве и щедр в гостеприимстве.
Но однажды появился посреди холодного кафеля невиданный чужак.
Конечно, был он тоже подобного племени, но несомненно, текла в нём кровь ётунов. Страшен и огромен был пришелец. И грозной непроглядной чернотой блестел его великолепный хитиновый панцирь.
Выступил конунг Усач вперёд и спросил:
- Что привело тебя в наши края, воин? Ищешь ли ты еды или славы?
Ничего не ответил на учтивую речь пришелец. Лишь прорычал с угрозой.
Поняли все, что ищет он битвы. Сомкнула дружина строй за спиной конунга. Но остановил их Рыжий Усач взмахом лапки и вышел на поединок один.
И хохоча, смело бросился великий конунг, и откусил Чужаку правую переднюю лапу
И сказал он такую вису:
Дрянь у тебя, не нога!
Долго плеваться придётся.
Надо ж хоть изредка мыть!
Хоть под дождём!
Кинулся в ответ Чужак на Усача Рыжего, но ловко увернулся тот.
И хохоча, смело бросился великий конунг, и откусил Чужаку левую переднюю лапу
И сказал он такую вису:
Как под железной повозкой
Трамвая (не знаю, что это такое)
Треснет лапа твоя.
Хрусть! Пополам!
Вновь попытался схватить чёрный пришелец славного конунга, но ловок и юрок был он.
И дерзко бросился великий конунг, и откусил Чужаку левую среднюю лапу.
И сказал он такую вису:
Легче тебе станет жить.
Ибо расход на ботинки
Вдвое уменьшится.
Вот экономия-то!
Не в силах был сложить ответной висы Чёрный Чужак, и лишь грозно пукнул в ответ.
Рассмеявшись, изготовился конунг к атаке, и улучив момент, откусил Чужаку правую среднюю лапу.
И сказал он такую вису:
С асами вздумал сравняться?
Быть возжелал ты двуногим?
Не обессудь, пожеланье
Нынче исполнил твоё.
И навалился Чёрный Чужак на конунга всей массой своей. Затрещали под тяжестью хитиновые надкрылья великого конунга. И задыхаясь, держась из последних сил, сказал он такую вису:
Лапы бы пообрывать
Повару, что вскормил тебя, морду.
Или в Макдональдсе ты
Харчевался всю жизнь?
И собрал все силы великий конунг Рыжий, и воззвав к Одину, извернулся и пнул со всей дури Чужака аккурат промеж задних лапок.
Вряд ли у тараканьего племени там такое уж уязвимое место. Но, как ни крути, Чёрный Чужак был мужчиной. А любой мужчина, если пнуть его хорошенько промеж задних лапок, захрипит и согнётся, подобно гибкой иве под дыханием северного ветра.
Великим боевым умением обладал конунг Рыжий. Ибо удар этот оказался для Чёрного Чужака смертелен.
Согнулся Чужак. Затрещал на нём его спинной панцирь. Зазмеилась по хитину трещина, расширяясь и увеличиваясь. И с хрустом переломился Чёрный Чужак, дикий пришелец из далёких земель, переломился пополам, напрочь, на две части, и покатились они в разные стороны!
Возликовали добрые бонды и славная дружина, видя победу своего конунга. И был устроен большой пир, и славили скальды великую победу конунга Рыжего Усача. Эль тёк рекой, и туша Чужака была съедена дочиста, вся, кроме панциря.
Повествование же это донёс до нас скальд Торир Бурый из клана Живущих-под-Плинтусом.
©darkmeister
======================================

Про рыжего пёсика Фафика
Как-то раз рыжий пёсик Фафик смотрел по телевизору передачу про войну. Там рассказывали о подвиге связиста, который, обнаружив перебитый провод, несколько часов лежал под обстрелом, сжимая провод зубами. А потом связиста наградили медалью.
«Ага!», - подумал рыжий пёсик Фафик.
Он оторвал плинтус, немножко его погрыз, а потом выковырял телефонный провод и перекусил его в трёх местах.
Вечером, когда пришёл хозяин, рыжий пёсик Фафик лежал у стенки, гордо держа в зубах обрывки провода.
Как ни странно, вместо ожидаемой медали на шею, рыжий пёсик Фафик получил по ушам.
«Никому не нужен подвиг в наше время», - с грустью подумал рыжий пёсик Фафик.
И с горя догрыз плинтус окончательно.
* * * * *
Однажды рыжий пёсик Фафик случайно включил «Дом-2». Через минуту ему поплохело. Через полторы минуты его стошнило и он потерял сознание.
Вызванный хозяином ветеринар сказал, что рыжему пёсику Фафику ещё повезло.
- А посмотрел бы чуть подольше – мог бы и взбеситься! – добавил ветеринар.
* * * * *
Однажды рыжий пёсик Фафик посмотрел по телевизору «Сам себе стилист».
«В самом деле», - подумал он. – Почему я всегда рыжий? Непорядок. Надо поменять имидж».
На ближайшей прогулке он удрал от хозяина и отправился прямиком на стройку, где как раз красили забор.
Дождавшись, когда рабочие ушли за пивом, рыжий пёсик Фафик смело подошёл к бочке с краской, неумело перекрестился и нырнул туда с головой.
Мама!!!!!
Рыжий пёсик Фафик никак не ожидал, что краска окажется такой гадостью. Кое-как выкарабкавшись из бочки, он отряхнулся и, печатая красивые зелёные следы, помчался искать хозяина.
Хозяин беспокойно бегал по дворам, разыскивая Фафика.
Рыжий пёсик Фафик подбежал и завилял хвостиком.
- О, господи, - сказал хозяин. – Каких только пород нынче не выводят!
И нервно побежал дальше, крича: «Фафик! Вернись немедленно!»
Рыжий пёсик Фафик снова забежал вперёд хозяина и приветливо тявкнул.
- Бог подаст! – ответил хозяин. – Я чужих собак не прикармливаю. У меня тем более свой пёсик пропал.
Рыжий пёсик Фафик был вынужден пять раз станцевать на задних лапках и пролаять сигнал утренней побудки, прежде чем хозяин его узнал.
- Скотина!!! – только и сказал он.
Поздно вечером, воняя на всю квартиру растворителем, рыже-зелёный пёсик Фафик лежал и думал:
«Наверное, я выбрал неправильный имидж. Надо было всё-таки обращаться к специалисту…»
А по ушам он получил попозже, когда высох окончательно.
* * * * *
Как-то раз рыжий пёсик Фафик насмотрелся по телевизору «Звёздных войн». Больше всех ему понравился Дарт Вейдер.
«Хочу быть похожим на него!» - подумал рыжий пёсик Фафик.
На ближайшей прогулке рыжий пёсик Фафик приволок хозяина на детскую площадку и, дождавшись, пока тот усядется на лавочке с газетой, помчался в знакомую песочницу.
Как рыжий пёсик Фафик и ожидал – забытое пластмассовое ведёрко было на месте. Он решительно сунул туда голову.
Ведёрко было мало.
«Настоящий джедай не отступает перед трудностями», - подумал рыжий пёсик Фафик, и с разбегу всё-таки впихнул свою многострадальную головушку в ведёрко.
«Кажется, Тёмная сторона Силы – это не моё, - подумал рыжий пёсик Фафик. - Ничегошеньки не видно»
В ведёрке было скучно и воняло пластмассой. Рыжий пёсик Фафик решил снять джедайский шлем.
Не вышло.
Рыжий пёсик Фафик вылез из песочницы и, стукаясь обо все окрестные деревья, пошёл на ощупь искать хозяина. При этом он, как и подобает Дарту Вейдеру, гулко пыхтел из ведра.
- Джедай хренов! – только и сказал хозяин. С трудом снял с Фафика ведёрко и надавал ему по ушам.
©darkmeister
==================================

Про рыжего пёсика Фафика - 2
* * *
Как-то вечером рыжий пёсик Фафик смотрел передачу про джунгли Амазонки. На обезьян он погавкал, от крокодила спрятался под диван, но наибольшее впечатление на него произвела анаконда, душащая оленя, а потом заглатывающая его целиком.
«Ужас, какая змеюка», - думал рыжий пёсик Фафик, укладываясь спать. «Только бы не приснилась…»
Разумеется, ночью ему приснилась анаконда во всей красе. Она обвивала хозяина кольцами и жадно разевала пасть. А рыжий пёсик Фафик не мог даже пошевелиться, как это часто бывает во сне.
Утренняя прогулка начиналась хорошо. Светило яркое солнце, щебетали воробьи и старушки у подъездов. Рыжий пёсик Фафик чинно семенил рядом с хозяином, как вдруг…
Да. На тротуаре лежала толстая серая змея невероятной длины. Хвост её уходил в открытый люк на мостовой, а голова терялась где-то в глубине двора.
«Ой», - подумал рыжий пёсик Фафик.
А хозяин, совершенно не замечая опасности, шёл прямо на змею. Вот сейчас он на неё наступит, и тогда….
И рыжий пёсик Фафик гавкнул изо всех сил, и храбро бросившись на змею, прокусил её посередине!!!!
Вырвавшаяся из змеи струя воды отшвырнула рыжего пёсика Фафика на три метра.
- Вот ведь наказание ты моё, - с упрёком сказал хозяин и надавал Фафику по ушам.
А потом пошёл обьясняться с хмурыми людьми в оранжевых жилетах, на спинах у которых было написано «Горводоканал»
* * *
Как-то раз, тыкая лапкой в пульт, рыжий пёсик Фафик нарвался на телевизионного проповедника. Крайне неприятный на вид лысый дядечка вещал о всеобщей любви.
- Истинная любовь выражается только истинным единением!!! - закончил он речь.
«А ведь я истинно люблю хозяина, - подумал рыжий пёсик Фафик. - Но он отдельно. Он сейчас на работе. А впрочем… Ведь тапки - это же его часть?»
И рыжий пёсик Фафик истинно воссоединился с тапками хозяина. Не, глупостей думать не надо. Он их сожрал. Целиком.
Когда пришёл хозяин…
Кстати, по ушам рыжий пёсик Фафик в этот раз не получил. Хозяин просто не поверил, что такой маленький пёсик мог до последней крошечки сгрызть такие здоровенные грязные тапки. И списал их пропажу на происки инопланетян-экпериментаторов.
Забегая чуть вперёд, скажу лишь, что хозяин рыжего пёсика Фафика здорово недооценивал…
* * *
Однажды рыжий пёсик Фафик смотрел по телевизору «Шоу рекордов Гинесса». Тщательно досмотрев передачу до конца, он задумался:
«Интересно получается, - думал рыжий пёсик Фафик. - Как легко прославиться! Надо только придумать, в чём именно поставить рекорд. Гавкать пять суток подряд? Хозяина жалко… Тянуть зубами тепловоз несколько километров? Что-то не хочется… Научиться лазить по деревьям за кошками? А вдруг я упаду… Придумал!!!!»
Рыжий пёсик Фафик решил попасть в «Книгу рекордов Гинесса» как самая обожравшаяся в мире собака.
Он знал, что в чулане стоит тридцатикилограммовый пакет сухого корма. Рыжий пёсик Фафик был благовоспитанной собакой и никогда раньше не позволял себе распоряжаться этим пакетом по своему усмотрению. Но ради славы…
Рыжий пёсик Фафик пробрался в чулан, решительно надорвал пакет зубами и начал есть.
Когда вечером хозяин пришёл с работы, рыжий пёсик Фафик даже не дал ему войти в квартиру. Он скулил, и подметая отвисшим брюхом пол, рвался на улицу.
- Ну, хорошо, хорошо, пойдём срочно гулять, - удивлённо согласился хозяин.
Рыжий пёсик Фафик едва-едва добежал до ближайшей травки. Морда его приобрела серьёзно-философское выражение, свойственное каждой какающей собачке, он раскорячился и замер.
Прошло десять минут. Сидящий на лавочке хозяин начал волноваться.
Прошло ещё пятнадцать минут. Рыжий пёсик Фафик не изменил позы. Хозяин не выдержал и подошёл поближе.
- Ну и ну! - с изумлением сказал он. - Как в тебе столько поместилось? Такую кучу можно регистрировать в «Книге рекордов Гинесса»!
Рыжий пёсик Фафик покраснел. Это было отнюдь не то достижение, которым он хотел прославиться.
А когда они вернулись домой, и хозяин обнаружил рассыпанный пакет сухого корма… Ну, насчёт ушей вы поняли, да?
©darkmeister

 

[kolobusja]

Рассказ домового.
Дню Феи Ягодного Варенья посвящается

- Все пропало! – на папу-гнома было больно смотреть, из глаз его лились слезы величиной с фасолину каждая.
- Все пропало! – повторил он – Земляничное варенье с хреном, малиновое с уксусом. У эльфов несварение желудков, соседи попробовали мухоморовый джем и бредят всей семьей. Им уже вызвали скорую помощь. Гномотечество в опасности!
- Погоди, не гномони, объясни толком, что случилось, - вступила мама-гном, - что за беда.
Гном-сынуля осторожно выглянул из-за занавески, за которой прятался второй час и понял, что пропажа последней банки прошлогоднего абрикосового повидла пока еще не обнаружена. Значит можно перевести дыхание. Как, скажите на милость, можно было удержаться, когда, попадая в рот повидло, исчезает само собой, причем самым необъяснимым образом. Но угроза, видимо, миновала на этот раз.
Давайте познакомимся. Я - выпускник гномоэльфского университета экогномики. Специальность у меня редкая, но очень нужная – домовой. Когда-то эта профессия была довольно распространена, но сегодня относится к разряду исчезающих. В моей группе на курсе было всего трое студентов, хотя, повторюсь, домоведение очень интересная и нужная специальность. Помню, однажды на экзамене по технике наногномических заклинаний мы…
Ой, простите, об этом как-нибудь в другой раз.
История, которую я хочу вам рассказать, началась два месяца назад. Это была первая настоящая гроза с начала года. Гремело так, что подпрыгивали и звенели банки и кувшинчики на полках в кладовке мамы-гнома. А как же, ведь большинство из них были пусты и ждали своего часа, чтобы наполниться вновь вареньем, джемом или повидлом. Ни для кого не секрет, что именно эти продукты составляют основной сегмент в правильном гномопитании. Помню однажды в университете мой приятель гном решил доказать, что питаться можно и мясной пищей, и даже молочной, но был высмеян преподавателем. Тогда он решил доказать на себе, что мясо гусениц и молоко божьих коровок питательно и полезно. Потом, в госпитале он плакал и признавался мне, что еще никогда в жизни ему не приходилось пробовать такой гадости. К тому же выяснилось, что божьи коровки молока не дают, а молоко получают от тли. Тляное молоко тоже сладкое, но до сливового джема ему далеко. Но я, кажется, опять отвлекся.
Итак, дождь лил как из ведра, а на нашей поляне начался переполох. К нам прибыла Фея.
По распределению после окончания университета. Сказать по правде, мы давно ждали Зубную Фею, у гнома-сынули качался молочный зуб, но оказалось, что к зубной магии наша Фея не имеет никакого отношения. Это была Фея Ягодного Варенья. Вы не думайте, что мы, как какое-то дикое племя, варили варенья и джемы не соблюдая правила и предосторожности. Наша старая Фея контролировала этот процесс, как и полагается, шептала нужные заклинания, махала волшебной палочкой и рисовала тайные иероглифы. Просто мы ее лишились. Она соскучилась по родным местам и уехала на родину. Оказывается, вересковый мед тоже входит в компетенцию Ягодных Фей. И мы остались ни с кем. Но теперь-то, да. Выпускница моей альма-матер, Ягодная Фея новой формации, как она говорит о себе - это большая удача. Мы были поражены ее умом, знаниями и, что говорить, красотой. И это имя. В нем как будто сконцентрировались тишина и спокойствие и быстрота и натиск. Мне очень понравилась ее имя. Если честно, и она сама тоже.
В ожидании нового урожая она рассказывала нам, что на здоровье гномов оказывает влияние не запах и цвет варенья, не сила полей и лесов, сконцентрированная в одной капле, а какие-то витамины и фитонциды, кажется. Что лучшим сырьем для изготовления патоки являются модифицированные каким-то Геной клены, что варенье можно варить не только из ягод, но и из чего хочешь.
- Дали бы мне волю,- говорила она,- я бы сварила варенье и из топора. Рассказывала, что морковное варенье значительно вкуснее и полезнее, чем вишневое, потому что в нем больше этих самых витаминов, и оно положительным образом влияет на зрение. Мы слушали Фею раскрыв рот и затаив дыхание. Только папа-гном бурчал, что никто, то есть абсолютно никто не сможет заставить его променять кизиловое варенье на повидло из гвоздей и стружек. Еще она рассказывала нам про мармелад, как квинтэссенцию последних достижений в переработке ягодных экстрактов. В нем присутствуют даже животные белки, так необходимые для развития мозговой деятельности молодых гномов,- говорила Фея.
Не скажу, что все было понятно, но она рассказывала так интересно и захватывающе, ее голос так дрожал и переливался, завораживал, проникал в душу, что все мы зачарованно и с нетерпением ждали праздника первого урожая. Ведь по традиции именно в этот день варится самое вкусное и полезное варенье. И молодые гномы могут есть пенку от варенья и облизывать деревянные ложки сколько захотят.
И вот этот день наступил.
- Кошмар!!! – кричал папа-гном,- хрен для остроты, уксус для цвета, перец для аромата. А ведь я предупреждал.
Папа гном запутался в мышином горошке по пояс и яростно пытался вырваться из цветочного плена, потом смирился, опустил руки и горько заплакал.
- И что же мы теперь будем делать, ведь рушится вся экогномика. Нам теперь нечем расплатиться за заказанные товары. Ведь никто не захочет получить мухоморовый джем в обмен на одуванчикодавилку, а я так давно хотел попробовать вино из одуванчиков.
Мама-гном безуспешно пыталась утешить папу-гнома, и тут я понял, что пришел мой звездный час. Ведь на нас домовых внимания не обращают даже гномы. А зачем? Все идет как положено: в доме ни пылинки, крыша не течет, маленькие дети не плачут, а агукают себе тихонько в своих кроватках. А вы знаете как это больно, когда тебя хватают маленькой ладошкой за мохнатые уши? Они не могут ухватить ухо целиком и вырывают только волосы. Больно, но не больнее чем питаться из одной миски с кошкой. Только вот еще никто и никогда, даже самый распоследний гном не пригласил домового за стол, никто и никогда не предложил ему клубничного варенья с жасминовым чаем. Что ж, пришло мое время выйти из тени.
- Не надо так расстраиваться,- сказал я опешившему от неожиданности папе-гному, - вероятно и на варенье из мухомора найдется любитель. Главное не терять присутствие духа.
С этими словами, я отправился к Фее Ягодного Варенья. Она сидела на опушке леса, и вокруг было пусто. То есть буквально ни одного гнома.
- Странно как-то все это,- бормотала Фея себе под нос. – Все разбежались, а у меня было еще так много вариантов. Варенье из сушеных мышиных хвостов с алычой, из крыжовника и болотных жаб, из змеиной кожи с болиголовом и волчьей ягодой, наконец.
- Уважаемая Фея, - сказал я, подойдя ближе - может вам все же попробовать придерживаться более традиционных рецептов? Плюньте на этих ретроградов. Я с большим удовольствием буду есть любое варево, которое вы приготовите своими руками. Будьте моей женой.
Фея внимательно оглядела меня с ног до головы.
- Вы думаете, им понравятся все эти замшелые рецепты, которыми пользовалась еще моя прапрабабка?- неуверенно спросила она.
- Я просто убежден в этом, – ответил я, глядя в ее голубые с прозеленью глаза, цвета речного омута. - Вы даже не представляете себе, насколько эти гномы традиционалисты. Их хлебом не корми, а подай черничное или там ореховое варенье.
- Я подумаю над вашим предложением, - задумчиво проговорила Фея.
Прошло еще два месяца. И сегодня я могу вам сказать, что я счастлив. Гномы и эльфы с огромным энтузиазмом расхваливают и расхватывают все, к чему прикладывает руку моя будущая жена – Фея Ягодного Варенья. Ведь стоит ей пробормотать несколько слов, как булькающая в тазу жижа превращается тут же в изумительно вкусное и безумно ароматное желе, или джем, или сироп.
А всеми деликатесами, которые так изумительно готовит моя невеста, например, тушеными крылышками летучих мышей, замоченными в бруснично-укропном маринаде, я с огромным удовольствием объедаюсь по вечерам в нашем уютном домике в глубине леса.
Завтра наша свадьба, и я, положа руку на сердце, честно могу сказать, что люблю свою невесту, даже больше, чем приготовленный ею джем из мухоморов. И вовсе ее не портит бородавка, примостившаяся на слегка выступающем носу и немного коротковатая правая нога. Хромота только придает ей шарма. Красота ее безукоризненна, и имя так созвучно ее профессии.
Я зову ее Ягуша.
©zolotar
====================================

Чудесные превращения. часть первая

Однажды Солнце сказало Луне попивая чай на веранде, - Знаешь, иногда так хочется попробовать, что-нибудь новенькое, неизведанное....
-- Вот, - сказала Луна, - попробуй. Это варенье мне бабушка вчера прислала. Я так и не по...
--Да нет! - совсем невежливо перебило её Солнце, - при чем тут варенье? Я хочу понять, а как это быть, ну, к примеру вон тем жуком, что грохочет у тебя сейчас за домом.
--Да то не жук, Что ты! Это олень Геша забор поправляет. Совсем у меня забор от рук отбился, никакого с ним сладу. Вот пришлось Гешу пригласить, он у нас известный специалист по уговорам. Эй, Геша, - заорала Луна, - иди сюда! Оставь забор уже в покое, скажи ему, что он наказан и все.
--Погоди, - засуетилось Солнце, - не удобно, как-то...
--А, ерунду! - Луна поставила еще одну чашку. - Вот сейчас он придет и ты сможешь его расспросить, как это - быть жуком, то есть, тьфу! оленем, я хотела сказать, да.

Геша плюхнулся на табуретку и сказал — Ну у тебя и забор, все заборам забор. Давно таких не встречал. Всю душу он мне вымотал. У тебя, вообще, хоть что-то бывает без закидонов? - и потянулся за чаем к пригорюнившемуся самовару.
--Тебе какого чаю? - пробубнил самовар — ворчун и задавака, - у меня нынче богатый выбор - есть черный, зеленый, красный, белый, фиолетовый, с пятнышками на боку...
--Мне бы обычный, с душицей. - сказал Геша и принялся накладывать себе в розеточку варенье, присланное бабушкой Луны.
-- Познакомься Геша, это Солнце, Солнце — Геша. - засуетилась Луна.
-- Да, вроде, каждый день видимся, - удивился Гоша, - а, ведь и впрямь, до сих пор не знакомы.
--Очень приятно, - Сказало Солнце, - и отхлебнуло чаек из блюдца. - Геша, не мог бы ты удовлетворить мое любопытство?
-- Пуст сначала чайку отведает, - встрял самовар, протягивая чашку с чаем Геше, - а то он на варенье так налегает, что скоро все и прикончит, терминатор рогатый.
Геша посмотрел на Луну,
-- Тебе не пора самовар на воспитание отдать? Могу заняться в свободное время.
-- А кто мне чай готовить будет, когда Солнце в гости зайдет? Нет, уж, как-нибудь в другой раз!
Самовар отер льняной салфеткой пот со лба и замолчал. Правда не надолго,
--А вот кому горяченького подлить? А то некоторый, как я погляжу, в блюдцах чай совсем заморозили!
-- Я бы.... вот узнать, каково оно, быть кем-то другим, - пробормотало Солнце, покрываясь пятнами.
--Проще простого, - сказал олень Геша, - если, конечно умеешь влезать в шкуру другого. Вот я, например, умею, но в шкуру самовара ни за что не полезу — хамом быть не хочу, ( самовар
громко фыркнул, но тут же замолчал, вспомнив о благоразумности) , а вот в твою — даже интересно...
--А давайте Нектототама попросим, - сказала Луна, пусть он на один день их поменяет.
На том и порешили.

Нектототам дремал возле ручья, подложив руку под голову и тихонько похрапывая.
--Мы, бы... на немного... просто интересно, как... а если, что — то тут же....
Нектототам приоткрыл один глаз, и не увидев Каляку с Малякой удивился, даже не особенно проснувшись, - Шкода и без них? Забавно.... И повернувшись на бок... заснул вновь.
Луна огорчилась, - Не захотел....
--А почему у меня рога? - спросил олень Геша, глядя на свое отражение в ручье.
--Потому, что у меня их нет, проворчало Солнце. - Слышь, Луна, сработало. Он нас поменял...

Ой, время! - воскликнуло Солнце-Гоша, мне пора на работу! И поскакало, высекая копытами искры из ступенек стремянки прислоненной к небосводу. А Олень-Солнце, отправилось воспитывать забор.
©nestrmu

 

[kolobusja]

Гоблинская песня 10
Приснилось гоблину как-то раз
Унылым и душным летом,
Что смотрит с неба огромный глаз,
Причём с наглецою этак.
Взъярился гоблин: «Чё надо, блин?
Чё смотришь, обсосок воблин?
Я не какой-то там хмырь из долин!
Я самый правильный гоблин!»
А глаз подмигивал и не гас.
Таращился, будто зрячий.
И гоблин глазу заехал в глаз
От всей души гоблинячьей!.
И глаз опух, а потом потух.
И с неба исчез уныло.
А гоблин спал и ругался вслух.
Такое вот дело было.
Потом проснулся и выполз в дверь
(На двор, понимаешь, надо)
И смотрит – нА небе, верь не верь,
Месяц с подбитым взглядом.
Тут гоблин только руками развёл:
«Слышь, это, не надо злиться…
Ну, схлопотал… Значит, сам козёл!
А нефиг гоблину сниться!»
©darkmeister
===============================

Мышиная помолвка
Сидя в кресле, юная мышка по имени Глафира прижимала к груди обручальный дар и тихо таяла от счастья.
Люди на самом деле очень мало знают о мышах. Собственно, мы же видим их только тогда, когда они шастают на наших кухнях в поисках пропитания. А об их социальном укладе, культурном наследии и бытующих обычаях мы не знаем ни-че-го. А напрасно. Жизнь мышей на редкость сложна и пронизана всяческими условностями и церемониалом настолько, что соревноваться с ними в этом смысле могут разве только китайцы.
Итак, обручальный дар.
При помолвке жених дарит невесте так называемый обручальный дар. У людей это обычно кольцо с брульянтом. Чем больше, тем лучше. Мышам кольца, как вы понимаете, ни к чему, поэтому трепещущий жених обычно вручает своей избраннице кусок сыра или пряника. Обязательно в форме сердца. Если избранница согласна - она скромно принимает дар и…
Кто сказал «Сжирает на месте»?
Глупости какие. Напротив, этот кусок сыра ставится в сервант, или вешается на стенку, где и благополучно пылится всю оставшуюся жизнь супружеской четы. Отношение к этому дошедшему через несколько лет до каменного состояния символу… ну, не то, чтобы как к иконе, но близко к тому.
…а какое у него удивительное имя. Арчибальд… Ах, какие у него усы! Как так вышло, что он обратил на меня внимание? Он же из такой благородной семьи. Как там говорил папенька? Семья Арчибальда живёт в подвале сыроварни, кажется… Боже мой, и я попаду в это общество? До сих пор не могу поверить своему счастью…
…надо будет купить новый спальный гарнитур. Интересно, какой лучше – ореховый или дубовый? А занавески мы повесим жёлтые, в красный горошек. Чайный сервиз нам подарит на свадьбу тётушка, а постельное бельё у меня в приданом есть, слава богу. Даже кружевами обшитое! Обои в спальне тоже надо будет переклеить…
… первенца мы назовём тоже Арчибальдом… А всего детей у нас будет двадцать. Или тридцать, я ещё не знаю… Интересно, коляску нам подарят на свадьбу или сочтут это несколько неприличным? Впрочем, сами купим. Надо будет ещё няню приличную найти, с хорошими рекомендациями… Дочек потихоньку надо будет вывозить в свет, а мальчики пойдут по военной части. Надо будет узнать насчёт кадетского корпуса…
- Глафи-и-и-и-и-ира!!!!!! Что ты делаешь?!!!!!
Маменькин визг прорезал воздух в комнате, как сорвавшийся диск циркулярной пилы. Глафиру просто-таки пинком вышвырнуло из розовых грёз.
- А? Что? – пролепетала она. – Ой…….
Вот-вот. Обручальный дар был съеден практически на девяносто семь процентов. Пребывая в сладком океане мечтаний, Глафира машинально жевала сыр, абсолютно забыв о его сакральном значении.
- Что мы теперь жениху скажем? – запричитала маменька. – Что ж ты, дура, наделала? Своими руками, можно сказать, собственное счастье порушила! Позорище-то какое… Нешто ты у нас с отцом голодаешь? Да как у тебя вообще ума хватило такое сотворить, бесстыдница!
Упрёков маменьки Глафира попросту не слышала. Она рыдала навзрыд.
P.S. По логике вещей, конечно, надо на этом сказку завершить. Но не могу. Душа не на месте.
Когда на следующий день Арчибальд при полном параде появился в доме Глафиры, его встретила зарёванная невеста и крайне неловко себя чувствующие родители. Выслушав их сбивчивые объяснения, жених, вместо того, чтобы возмутиться и хлопнуть дверью, неприлично заржал.
- Да-а-а, - утерев слёзы смеха, сказал он, - весело у нас семейная жизнь начинается.
Глафира робко приподняла голову. Арчибальд подмигнул ей:
- Сейчас сбегаю в магазин, да куплю другой дар. Проблем-то.
©darkmeister
=========================

Билл-мустангер
Когда Билл первый раз появился на ранчо Старины Сэма, никто ещё не знал о его странностях. Впрочем, мустангером он оказался неплохим.
Но через неделю во всех салунах в округе ста миль только и разговоров было, что о заскоке нового мустангера.
Билл-мустангер ненавидел кошек.
Сколько раз его видели в прерии! Билл с бешеными глазами несётся на своём скакуне, раскручивая лассо, а от него во все лопатки удирает какой-нибудь драный камышовый кот, имевший неосторожность попасться Биллу на дороге.
На вопрос, какого чёрта он охотится за кошками, Билл не отвечал.
Кстати, Билл, конечно, не был коренным техасцем. Он приехал откуда-то с Восточного побережья, что явно слышалось в его говоре. Впрочем, мало кто из ковбоев разбирался в тонкостях фонетики, так что Билл мог оказаться даже уроженцем Старого Света.
Виски, между прочим, он хлестал так, что бывалые ковбои только завистливо крякали. Да и на банджо бренчал будь здоров.
Билла очень скоро стали держать за своего, а насчёт кошек… Ну, мало ли какие бывают у человека странности.
Однажды в салуне появился этот приезжий хлыщ, назвавшийся доктором. Фамилию его никто не разобрал. Хлыщ вроде как ехал в Мексику, как он сам сказал – в научную экспедицию, а в нашем салуне остановился на пару дней.
И вот этот столичный выползок сталкивается с нашим Биллом аккурат у самого крыльца. Билл только-только привязал лошадь к коновязи, и снимает с седла кошачьи тушки. Приезжий, как увидел это, так в лице переменился:
- Послушайте, уважаемый, - говорит этот хлыщ. – Скажите, для чего вам кошки?
- А на шкурки, - хладнокровно отвечает Билл, сворачивая лассо. – Всем ребятам муфточки меховые сделаем.
Мы все ржём, ясное дело. Вы себе ковбоя в муфточке представили? Укатайка.
А хлыщ этот не смеётся, а всё Биллу пытается в лицо заглянуть. У Билла-то шляпа ковбойская глаза прикрывает, а щетина – она, считай у всех одинаковая.
Ну, Биллу это, видать, надоело. Он руку так на кольт невзначай положил и смотрит на доктора из-под шляпы.
Хлыщ этот догадался, наконец, как с людьми разговаривать надо. Спрашивает у Билла:
- Как насчёт по стаканчику?
- Ну, если за чужой счёт, - отвечает Билл, - то отчего же?
Пошли они в салун. За столик отдельный сели. Сидят, волками друг на друга смотрят. Ну, доктор заказал. Хлопнули они по стакану. Доктор-то пить тоже не дурак оказался. Гляди-ка, образованный, а не хуже нашего Билла стакан засадил.
И вдруг докторюга этот Билла о чём-то на незнакомом языке спрашивает. А Билл ему нехотя, но отвечает. Вроде успокоились, болтать о чём-то начали. Мы, конечно, ничего не поняли, но чувствуем – у них свой разговор.
Дальше, парни, вы вряд ли бы что узнали, если бы я не за соседним столиком сидел. Не скажу, что понял все их дела, но вам расскажу как слышал.
- Послушайте, - начал издалека доктор, - вы это или всё-таки не вы?
- Про кого спрашивать-то изволите? – буркнул Билл.
- Я хотел бы услышать ваше имя. От вас, - спокойно сказал доктор.
- Биллом меня все кличут. Чем не нравится?
- А почему вас не зовут здесь вашим настоящим именем? – поинтересовался доктор, внимательно смотря собеседнику в глаза.
- Ну скажете тоже… Разве ж здесь его кто выговорит.
- То есть это всё-таки вы… А зачем вы уехали из России?
Здесь Билл уже серьёзно набычился и опять руку к кольту потянул. Доктор только головой покачал:
- Стыдитесь, что ли?
- Нам стыдиться нечего, - пробурчал Билл. – Буржуи пусть стыдятся.
- Так всё-таки, как вас зовут? – не унимался приезжий.
- Полиграф Полиграфович, - нехотя буркнул Билл-мустангер. – Шариков. Это фамилие такое…
©darkmeister

 

[kolobusja]

В нижних штольнях
И ведь говорили уважаемому Двалину – не ходи в нижние штольни, неприятностей не оберёшься. Не кто-нибудь говорил, а сам шурфмастер, почтенный Трори. Нет же, не послушал.
И ведь не из пустого любопытства пошёл. Сколько раз так бывало – выработают жилу, закроют, как нерентабельную, освещение уберут, а потом находится какой-нибудь въедливый гном, который по личной инициативе сходит в старую выработку, да перепроверит. Глядишь – жильное ответвление найдёт, которое раньше прошляпили. Снова шахта в работе, жизнь кипит, а въедливому гному – всяческое уважение и премия немаленькая.
Так что Двалин решил по окончании смены пройтись в нижних штольнях. Получив у кладовщика новенький свежезаправленный фонарь, он расписался в журнале и отправился вниз.
Истории про серых цвергов он, конечно, слышал, но не верил им ни на грош. Кто там, в старых шахтах жить может? Ни воды, ни еды. Если только пустой породой питаться… Да это детишкам такие сказки рассказывать можно, а взрослый уважаемый гном – он материалист.
Тем не менее, спустившись на два уровня вниз, Двалин начал ощущать лёгкое беспокойство. Ему слышались звучащие сзади лёгкие шаги. Стоило ему резко остановиться – шаги затихали. И снова звучали, как только Двалин продолжал путь.
- Ну-ка, хватит прятаться! – рявкнул он в конце концов.
Как бы в ответ на его слова, в круге света от фонаря показались несколько странных созданий. Совершенно безволосые, серого цвета, с длиннющими руками.
- Дай! – прошуршали они нестройным хором.
Двалин пока ещё не успел испугаться.
- Ничего я вам не дам! Брысь отсюда, кому сказал!!!
Серые цверги (а это были именно они) послушно отступили, растворившись во мраке.
- Ишь, ходят тут всякие, подаяния просят, - бурчал себе в бороду уважаемый Двалин. – Не напасёшься на вас…
Он резко остановился. Путь ему загораживала толпа уже в несколько десятков цвергов. Двалин затравленно обернулся.
Цверги снова были сзади. И прибывали ещё со всех сторон. Казалось, что они просто лезут из стен.
- Дай! Дай! – слышался беспрестанный шуршащий рокот.
Двалин прижался к стене. Бежать ему было некуда, а цверги всё плотнее сжимали кольцо, и тянулись к нему десятками рук. Гном приподнял фонарь, стараясь тщательнее рассмотреть врагов, и похолодел. В глазах цвергов плескалась невыразительная чернота.
- Дай!!!! – шуршащий рокот перешёл в крик.
Двалин так и не решил, что делать. Единственное – он зажмурился.
В следующую секунду он почувствовал, что фонарь вырывают у него из руки. Двалин тупо начал шарить руками за спиной, ощупывая стену. Может, он надеялся найти тайный проход, где можно было бы спрятаться? Или хотя бы нащупать забытую кирку… Какое-никакое, а оружие…
Внезапно Двалин почувствовал, что рядом с ним уже никого нет. Он открыл глаза. Сжимавшего его кольца безумных созданий уже не было. Они растворялись в темноте, уходя на нижние ярусы.
- Светлячок! Светлячок! – кричали цверги шуршащими голосами и убегали, любуясь поднятым верх фонарём.
В абсолютном мраке даже гном, конечно, не видит. Тем не менее, хоть все летописи пролистайте, не найдёте такого, чтобы гном заблудился в шахтах, будь они хоть трижды во мраке.
Так что, где по памяти, где наощупь, где интуитивно, Двалин выбрался к рабочим шахтам. Облегчённо вздохнув, он направился к своей выработке.
Шурфмастер, почтенный Трори, прохаживался взад-вперёд, явно дожидаясь Двалина.
- И где, позвольте узнать, уважаемый Двалин, вы оставили казённый фонарь, в получении которого расписывались? – въедливо поинтересовался шурфмастер. – Жду от вас объяснительную.
Двалин понял, что обещанные неприятности только начинаются.
©darkmeister
=====================================

Ягодный морок
Замечательная компания в Заповеднике Сказок затеяла рассказывать сказки про Фею Ягодного Варенья. Но я уж говорила как-то, что начисто лишена воображения: склад цветных картинок. Вот я и думаю - а не рассказать ли мне славным человекам документальную сказку?
Девушка в пестром комбинезоне уже не помнила, который час брела по пружинящей почве меж сосновых стволов. Лес был не тот солнечный, прозрачный, колонный, где под упругой хвоей чувствуется твердь, а свет играет, как в парадной зале. Сосны здесь были неровны, между ними то гуще, то реже толпился подлесок, а под ногами так и крутились неровности, кочки да ямки. И свет в лесу был не янтарный, а дымчатый, словно пропущенный через мутную склянку. И не было в нем ясности звука, которая отличает высокий сосняк - треснет где-то ветка под молодым неловким бельчонком,- и не поймешь: то ли над тобою он оступился, то ли - за три поляны отсюда. Нет, здешний воздух ватой застилал ей уши - ни дятлов, ни сорок, ни дальнего теньканья птичьей мелочи, ни даже хруста под ногами.
Невысокие каблуки сапожек то и дело запутывались в волокнистом мху, по коленям похлестывали веточки кустарника, штанины покрылись рыжей скользкой пылью. Она и помнила, и не помнила, куда и зачем идет: в побелевшем кулачке накрепко зажата ручка корзинки, в тяжелой, гудящей голове стучит - еще треть осталась, еще трети недостает. А в неполной корзине - синеватая, с восковым налетом продолговатая ягода.
Такая же, как комбинезон, пестрая косынка девушки сбилась, на потную щеку выскользнули темные пряди. А глаза ее, в которых кружились корявые сосны, стали почти одного цвета с ягодой в корзине. На мягких ногах девушка подошла к ближайшему дереву и уперлась в него лбом - отдышаться, заполнить пустоту в груди. Перед глазами по чешуйчатой коре текли куда-то муравьи. Как завороженная, она подняла голову и стала смотреть, откуда струится темный ручеек... да так и упала навзничь на мягкие кочки. Завертелись в глазах синие кроны на восковом небе и - слились.
На ягоды, что брызнули из упавшей корзины, смотрели, склонясь, их сестрицы с ровных, будто садовых изящных кустов.
Очнулась она от ровного покачивания - словно ее несли куда-то в гамаке. Вот только в своем гамаке между двух мачтовых сосен никогда она не укачивалсь до такой ломоты в висках. С трудом приподняв тяжеленные веки, она увидела лишь переплетенья рыжей грубоватой ткани перед самым носом и, с трудом сообразив, что ее куда-то несут,- забылась вновь.
Вода была холодной, а ладонь - шершавой. Ее умывали настойчиво, обильно - над играющей бликами ямкой родника.
- Ну,- произнес сердитый голос,- ну же, посмотрите на меня. Вы помните, кто вы?
Она мотнула головой и, не открывая глаз, попыталась разлепить одеревенелые губы - бесполезно.
- Тааак... - буркнули тем же голосом.
Мир еще раз перевернулся, и в лицо ударила вода. Заполнила ноздри, мигом распахнувшийся рот и - отступила. Затем навалилась еще раз... и еще... Она кашляла, отфыркивалась,- и это, наконец, проняло. Она открыла глаза и сообразила - ее попросту макали в источник.
- Тааак... Ну, вот - отплевались от лесной пудры. Сидите, дышите. Очистится вода - отпаивать буду,- сказали над нею.
Опираясь на чьи-то руки, она откинулась на теплый валун. Неизвестный отстранился и присел напротив нее на корточки.
Он был в ветровке всех оттенков ржавчины и зелено-рыжих брюках, заправленных в высокие темные ботинки. Седые волосы собраны в хвост, очень светлые серые глаза пытаются поймать неустойчивый взгляд девушки.
- Как вас, голубушка, в самую морочь занесло? И учились, и практикуете не первый год, и когда сбор от кашля набирали - убереглись. Ягода зазвала?
- Я... мне варенье... на зиму четыре корзины на мою округу надо - лихорадящим давать. В прошлом году не хватило, чарами усиливать пришлось. Вот... треть корзины всего и осталось добрать...
- Ну, теперь-то уж не треть.
- Вся рассыпалась?
- Рассыпалось немного. Да только набрали вы той голубики, что - чистая пьяника. С багульником вплоть росла, пропиталась. А выварить сильней - толку от нее не станет.
- Ох... это я багульником...
- Им. Он нынче густо порос - лето влажное, туманы. В полдень парить стал - вот вас и повело.
Незнакомец стал на одно колено, склонился к воде, набрал в ладонный ковшик и поднес девушке. Меж пальцев не сочилось ни капли - и это так ее поразило, что она забыла смутиться и послушно выпила все три поднесенные пригоршни.
- Ну, пора и домой.
Он наклонился - подхватить ее на руки. Девушка запротестовала:
- Я сама, спасибо!.. И...
Договорить ей не удалось. Глаза незнакомца потемнели, пахнуло багульным туманом.
На крыльце, в косых тенях от ближних сосен стояли две корзины с голубикой - незнакомые, низкие и продолговатые. Он поставил девушку на ноги у самой двери, сошел с крыльца и обернулся.
- Ну, сварите варенье - зовите. Тут с лишком - как раз на посиделки, на голубичные пенки к чаю. Выйдете на мою опушку - да в лес не заходите, не надо,- и зовите.
- ?
- Вы же знаете, как меня зовут.
Багульник коротко кивнул озадаченной фее, шагнул против света и пропал в закатной рыжине.
©magenta_13
================================

Отважные капитаны и Драконов камень
Когда у короля Берга ХII и его супруги, королевы Майи, родилась прелестная белокурая девочка, ей решили дать имя Сноу. Маленькую принцессу Сноу с самого рождения сопровождали два верных пажа-близнеца, у которых на боках висели маленькие острые сабельки. Головы юных пажей были увенчаны черно-красными беретами, украшенными, как полагалось по тогдашней моде, птичьими перьями. У одного из пажей на берете было перо павлина, а у другого ― орлиное перо. Плащ Пажа с Павлиньим пером был красным с черной подкладкой, а плащ Пажа с Орлиным пером был черным, но с красной подкладкой.
Девочка быстро росла и превратилась в изящную девушку ― настоящую прекрасную принцессу. Понятно, что пажи то и дело соперничали друг с другом, все время доказывая преданность своей госпоже. Паж с Павлиньим пером был романтиком и поэтом и умел замечательно усладить слух принцессы чтением стихов и игрой на лютне. Но когда однажды Паж с Орлиным пером попробовал спеть для своей госпожи серенаду, она закрыла уши и выбежала из комнаты. Рассказывают, что его величество спросил в тот день свою августейшую супругу: «Дорогая, ты слышала сейчас какие-то звуки? Мне почудилось, будто где-то во дворце заревел ослик».
― Успокойся, дорогой, ― с улыбкой ответила королева, ― это доносится голос Пажа с Орлиным пером. Наверное, бедняжка-паж пытается таким образом развлечь нашу любимую крошку.
И они оба от души рассмеялись.
Однако король с королевой и не предполагали, каким же дерзким, безумно отчаянным авантюристом был Паж с Орлиным пером! И им даже в голову не могло придти, что по ночам их единственная дочь, наследница трона, то и дело рискует собственной жизнью! Она то спускалась по веревке из окна с самой высокой башни королевского замка, то, словно цирковая акробатка, держась за руку Пажа с Орлиным пером, переходила по узенькой дощечке, переброшенной над крепостным рвом, дно которого для защиты от врагов было утыкано остро заточенными кольями. И это только пара из перечня всевозможных захватывающих дух приключений, которые Паж с Орлиным пером умел придумывать десятками, если не сотнями!
Впрочем, если бы не Паж с Павлиньим пером, то принцессе, возможно, быстро бы наскучили такие лихие мальчишеские забавы. Ведь кроме лазания по отвесным стенам, на свете так много интересного, непознанного, прекрасного и таинственного! И лучшего рассказчика обо всем загадочном и романтическом, чем Паж с Павлиньим пером, сыскать было просто невозможно! А Паж с Орлиным пером был, честно говоря, был не очень интересным собеседником. Злые языки при дворе шептали даже, что он вообще не умеет связать двух слов и при этом нисколько не интересуется ни поэзией, ни книжной премудростью. Однако в глубине души принцесса Сноу благодарила судьбу за то, что она дала ей в спутники этих абсолютно непохожих друг на друга юношей. Они так замечательно дополняли друг друга!
Прошло еще несколько лет, и как-то однажды принцесса Сноу обратилась к своим родителям с необычной просьбой:
― Дорогие мои родители, обожаемые мои король и королева! ― сказала Сноу. ― В моем сердце уже давно живет мечта. Больше всего на свете я хотела бы попутешествовать по миру на настоящем морском корабле и увидеть прекрасные заморские страны. Пожалуйста, позвольте мне это сделать! Вы же знаете, что пока со мной будут мои верные спутники ― Паж с Орлиным пером и Паж с Павлиньим пером, со мной не может случиться ничего дурного!
Королевская чета посоветовалась с придворным звездочетом, и, так как звезды предвещали удачу, с легким сердцем благословили ее в дорогу:
― Что ж, ― сказал отец-король, ― наша любимая принцесса действительно имеет право на то, чтобы ее мечты сбывались.
― К тому же, ― негромко добавила королева, ― мне что-то подсказывает, что в этом путешествии она может встретить своего суженного , и уже настало время подумать и об этом.
Капитаном корабля было решено назначить одного из ее пажей, ставших к этому времени сильными и уверенными в своих силах молодыми воинами. Тот, кто победит в личной схватке в сражении на саблях, в лошадиных скачках и в соревнованиях на яхтах, должен был стать капитаном корабля, а проигравший ― его помощником. Но так как ни одно из состязаний не выявило сильнейшего ― силы соперников были на удивление равны, ― то было решено, что и капитанов на корабле будет двое, и управлять судном они будут по очереди.
Корабль отважных путешественников прошел пятнадцать морей и четыре океана, принцесса и ее друзья увидели такое множество заморских чудес и красот, что для того, чтобы рассказать обо всех них, потребовалось бы написать толстую книгу. А одно из удивительных чудес, как выяснилось, ожидало на самом их корабле. Дело в том, что когда кораблем управлял Паж с Орлиным пером, то поднимался ветер, на море начиналось волнение, со временем непременно переходившее в сильный шторм. Но когда приходил черед подняться на капитанский мостик Пажу с Павлиньим пером, ветер начинал успокаиваться, волны становились меньше, и постепенно наступало полное безветрие! Вначале принцесса думала, что это все простые совпадения, но так как путешествие их длилось много месяцев, то скоро стало ясно, что дело тут совсем не в погоде, а именно в ее неразлучных спутниках и вечных друзьях-соперниках! И тогда она дала им новые имена: Пажа с Орлиным пером она стала называть Капитаном Бурь, а Пажа с Павлиньим пером ― Капитаном Чистых Горизонтов.
В один из погожих дней, когда на капитанском мостике стоял Капитан Чистых Горизонтов, корабль причалил к острову, которым правил король по имени Норб, Победивший Дракона.
И дочь короля Берга с удовольствием приняла приглашение побывать на аудиенции у этого славного правителя, о мудрости которого повсюду рассказывали легенды.
― Ваше Величество, говорят, Вы победили дракона? ― спросила юная принцесса короля Норбу.
Король улыбнулся:
― Да, принцесса, так говорят.
― Позвольте полюбопытствовать, Ваше Величество, что же является свидетельством той славной победы? Может быть голова дракона? Или его когти или зубы? ― не удержалась от того, чтобы задать такой вопрос, принцесса Сноу.
― Нет, уважаемая моя гостья, ― благосклонно отвечал правитель. ― Единственным свидетелем той победы является вот этот алмаз.
И правитель взял в ладонь крупный бриллиант, висевший на серебряной цепи у него на груди.
― Побежденного дракона полагается сжечь, ― продолжил он свое объяснение, ― а после сожжения в груде пепла следует отыскать вот такой камень. Он дает способен видеть будущее и снимать заклятия злых волшебников.
Норб, Победивший Дракона, пристально всмотрелся в камень и поднял брови:
― Похоже, что юная госпожа нуждается в моей помощи. Точнее ― в помощи камня! Впрочем, я самого начала догадывался, что Ваш визит ко мне состоялся неспроста!
Настал черед удивиться принцессе:
― Благодарю Вас, дорогой король, я ни в чем не нуждаюсь. Я пришла к Вам из чистого любопытства! Вряд ли мне потребуется помощь Вашего чудесного камня. Если потребуется, то, будьте уверены, мои друзья-капитаны сумеют меня защитить от любых неприятностей!
И вот что рассказал тогда Норб, Победивший Дракона:
― Все не так просто, юная принцесса! Двадцать семь лет назад злая волшебница похитила у короля одной могущественной северной страны младенца-наследника, которого звали Северным Принцем и так заколдовала его, что всякому, кто на него смотрел, казалось, будто он видит перед собой не одного, а двоих детей! А поступила так она по той причине, что звезды ей рассказали, что именно этот малыш представляет главную угрозу ее владениям, граничившим с той северной страной. Чтобы вдвое уменьшить силу будущего могучего воина, она и заколдовала Северного Принца! Много сил уходило у него на борьбу с самим собой ― а если быть точным, то на ежедневное соперничество со своим двойником.
― Не может быть! ― воскликнула пораженная принцесса. ― Правильно ли я вас понимаю, что вы рассказываете о Капитане Бурь и Капитане Чистых Горизонтов?!
― Совершенно верно, ― ответил король Норб, ― речь идет именно о них. А точнее о нем ― о Северном Принце.
Ну а далее было вот что: когда близнецы-капитаны посмотрели на алмаз, то чары злой колдуньи тут же рассеялись!.. И от всего сердца поблагодарив мудрого короля Норбу, принцесса Сноу и Северный Принц немедля отправились в обратный путь ― ведь принцу еще предстояло сразиться с Черной Колдуньей и освободить свое королевство, которое она к тому времени поработила. Но сразу же после того, как могучий воин одержал победу и до основания разрушил замок колдуньи, он вернулся во владения короля Берга и попросил у него и у королевы Майи руки их дочери.
― Что тут сказать? ― улыбнулся король Берг. ― Пожалуй, я лишь снова повторю слова, в правильности которых совершенно уверен: наша принцесса действительно достойна того, чтобы ее мечты сбывались.
А королева-мать пожелала:
― Пусть на вашем пути встречается больше добрых людей. Ведь они ― словно попутные ветры, наполняющие паруса кораблей!
Принцесса Сноу и Северный Принц стали со временем Королевой Сноу и Северным Королем, жили долго и счастливо, и умерли в один и тот же день.
©alkamen

 

[kolobusja]

Теория Большого Взрыва для маленьких
-Да, я большая! - сказала Вселенная, увеличиваясь в размере.
-Я самая-самая большая! - добавила она и еще чуточку подросла
-Я бесконечная! - возвестила Вселенная и окончательно раздулась от гордости.
-А раз я бесконечная, то чисто теоретически внутри меня должно быть всё-привсё: и мажуры, и вистаплюйки... И даже глакульчики!
При мысли о глакульчиках у Вселенной сразу подпрыгнуло настроение, а на душе стало тепло и уютно. Ведь все знают, что Вселенные обожают глакульчиков, особенно когда они размокшие и перед сном.
-Да, да! - радовалась Вселенная, - у меня есть много, много глакульчиков, - и от этой мысли она разбухала еще больше, заполняя собой весь видимый-невидимый космос.
И вдруг она замерла, пораженная страшной догадкой.
-Но ведь если я бесконечная... то чисто теоретически во мне должны быть... и вантузавры! - Эта мысль очень её напугала, ведь все знают как Вселенные боятся вантузавров. Ей вдруг стало совсем неуютно, она даже немного съежилась, став буквально на парочку парсеков меньше.
-И если я действительно бесконечная, - разматывала логическую цепочку Вселенная, - то чисто теоретически во мне должен быть не один... а много... очень много... бесконечно много вантузавров!
Вселенная представила, как вся она доверху набита вантузаврами, как она просто кишит ими, и ей стало по-настоящему жутко. А когда ей причудилось, как отвратительные твари карябают её своими грызюками и жмукают её своими когтярами, она чуть не потеряла сознание от ужаса. Ведь все знают, что у Вселенных очень развито воображение.
-Нееееет! - закричала Вселенная и, объятая паникой, стала судорожно сжиматься и таять на глазах. Она вжималась в пугающую черноту космоса, отчаянно пытаясь выпихнуть из себя ненавистных вантузавров с их отвратительными грызюками и когтярами, становясь все меньше и меньше, плотнее и плотнее, пока не превратилась в совсем мизерный, тугой комочек...
-Уфффф, - облегченно выдохнула крошечная Вселенная тоненьким голоском, -Кажется обошлось!
И лопнула.
©dimochkin
===============================
Свадьба Дюймовочки (очень чёрная сказка)
После долгих уговоров и угроз Дюймовочка таки вышла замуж за Мальчика Спальчика. Поскольку оба жили очень скромно, то и свадьба была, мягко говоря, небогатой. И если бы гости, по традиции, не забросали жениха с невестой рисом, есть вообще было бы нечего.
Невеста выглядела очаровательно - она была закутана в роскошный носовой платок. От избытка чувств, бедная девочка всё время плакала и шумно в него сморкалась. Жених был в модном пиджаке от Версаче, в левом нагрудном кармашке.
В начале церемонии матушка Дюймовочки произнесла трогательный тост о том как быстро растут дети, и как, совсем еще недавно, её дочь ходила пешком под шкаф. Затем, подвыпив, она поведала историю о том, что Дюймовочка появилась на свет из бутона и, выпив еще, стала демонстрировать гостям тот самый бутон... Вобщем, отвратительная сцена вышла.
Чтобы прервать неловкую паузу кто-то крикнул: "Горько!". Дюймовочка смущённо потупилась, а Мальчик Спальчик покраснел до самого спальчика. Но настойчивые гости не унимались и принялись считать: "Раз, два, три...тридцать восемь, тридцать девять!" На тридцать девятый раз Дюймовочка закурила, а Мальчик Спальчик отвернулся к стенке и захрапел.
Затем вышел друг семьи - енот, и широким жестом подарил Дюймовочке шубу со своего плеча, и немного со спины.
Потом были танцы, песни, веселье... А когда все расселись, жених, по традиции, залез под юбку невесты, чтобы стянуть с её ноги повязку. Но в этот момент кто-то снова закричал "Горько!" Вобщем, отвратительная сцена вышла.
Наконец, последнее слово взял старый, слепой крот.
-Дети мои, - сказал слепой крот, постукивая перед собой предметом, напоминающим тросточку, - В этот, наверное, солнечный... наверное, день... я хочу сделать вам подарок, - он достал, не будем уточнять откуда, старую, покрытую толстым слоем пыли и паутины коробку.
-Этот свадебный торт, - торжественно продолжал крот, - перешёл мне по наследству от моего деда, доставшись ему от его деда, который случайно обнаружил его на археологических раскопках древней Византии. Кушайте и помните - кондитерские изделия фабрики "Красный Октябрь" форева! С этими словами крот откусил кусочек торта, слегка закашлялся, чуть-чуть закатил глазки и немного умер.
Все тут же бросились горячо благодарить крота, жать ему руку, по дружески трепать его за щеку, в конце концов, подняли его на руки и принялись качать до самого потолка... Вобщем, отвратительная сцена вышла.
Наконец, праздник подошёл к концу, и шумная орава гостей разбрелась по домам. И только перепачканный в побелке крот почему-то всё не уходил и не уходил.
А спустя ровно девять месяцев в семье Спальчиков было уже три Спальчика...
©dimochkin
=====================================

О роли добрых фей в жизни трудящихся
Oct. 14th, 2005 at 8:53 AM
Ну вот почему добрые волшебники в сказках никогда не помогают героям просто так, а делают это непременно с каким-нибудь условием, да с какой-нибудь гадкой подковыркой? Да так, что уж лучше б совсем не помогали.
Возьмём, к примеру, добрую фею из "Золушки".
"Отправляйся на бал, деточка, но помни, что ровно в полночь твои кони превратятся в мышей, карета в Запорожец, а ты в тыкву. Ах да, и туфельки хрустальные не забудь, на три размера меньше - чтоб ты еще и танцевать нормально не могла."
Ну разве нельзя было сделать так, чтоб Золушка приехала на бал, как нормальная, приличная девушка; набухалась бы, с фрейлинами подралась, принцов бы нацепляла ...короче, чтоб душой отдохнула!?
А потом, чтоб притащилась домой, и прямо с порога, воняя перегаром и поправляя сползший на колено лифчик: "Мамаша...ик... знакомься...ик... это прынц. Он будет с нами жить! Ик!" А принц в элегантном реверансе, но не удержавшись на ногах, повиснет на лифчике Золушки, (который у неё все ещё на колене) и изречёт: "И-и-и-и-и-издрась!" Красота, одним словом!
Или вот - золотая рыбка. "Выполню, дескать, три твоих желания." Почему именно три? Почему не восемь? И хочется ей сказать: "По-моему, торг здесь не уместен!" - и хрясь её об колено. "А как насчет нового корыта со встроенным джакузи?" - и шмяк её на сковородку. "А старухе пластическую операцию и силиконовые сиськи?!" - и ткнуть её наглой харей в банку с рассолом. "А домик на Карибах, а-то я страсть как суши люблю..." Короче, опыт показывает, что при желании, рыбку можно раскрутить минимум на сотню желаний.
Вобщем, уважаемые феи, гномы, джины, рыбки и прочие гоблины! Как говорила одна моя знакомая сова: "Добро нужно творить бедводмедно, то есть дадом!". Умная была птица. Из неё потом отличное чучелко вышло... но это уже совсем другая история.
©dimochkin

 

[kolobusja]

Драконий цветок

Режу воздух привычно крылом
И дышу свежим ветром ночным.
И давно позабыл я о том,
Что когда-то и я был земным.
Инча «Немного мистики. Ангел"
- Так не бывает… - Янка свернула на боковую аллею старого парка, подальше от шумной толпы. Никого не хотелось видеть, и слышать тоже. Но куда деться от себя? В ушах назойливыми шмелями загудели голоса:
- Посмотри, на что ты стала похожа, молчишь всё время… а уж если заговоришь, так лучше б и дальше молчала. - Это мама.
- Дома сидишь? И никуда не пойдешь? Отстой… Сегодня же праздник! – Любаша, «подруга дней моих суровых».
- Ты стала такой странной, я тебя не узнаю. Как чужая… - Антон, верный рыцарь.
Устала она от них…
Ноги сами привели Янку к заброшенному аттракциону, любимому месту с детских лет. Жаль, что он уже давно не работает – забавный паровозик с парой вагончиков, стилизованный под дракончика, катал восторженную детвору много лет назад, а теперь вот стоит на приколе. Девушка погладила выпуклую хитрющую морду, отряхнула с рук чешуйки облупившейся краски и залезла на переднее сиденье. Где-то вдалеке звучал разухабистый шансон, перекрываемый взрывами хохота, но здесь было тихо. И слава богу… А с чего ж всё началось? Янка потерла зудящее запястье и словно вернулась в недавнее прошлое.
Весенний вечер, аромат душистой акации, наплывающий волнами через распахнутые настежь окна, радостные лица друзей, затейливые поздравления и ощущение бескрайнего счастья… Ещё бы – сегодня её день рождения, четверть века. Кто предложил заглянуть на дискотеку в парк, Янка сейчас уже и не помнит, но предложение было принято с восторгом. Шумной толпой вывалили на улицу, веселясь, шли по городу. И откуда взялась эта толстая цыганка, в своей замурзанной одежде похожая на кочан подгнившей капусты? Бабища ловко пролезла между Любашей и Игорем, оттеснила Антона и вцепилась в рукав Янкиного платья:
- Позолоти, красавица, ручку, а я тебе всю правду скажу, что было, что есть, что будет… - гнусавым голосом затянула она.
- Шла бы ты, тетка, работать, - внезапно разозлилась девушка, - я сегодня не при деньгах.
- Ну, как хочешь, - цыганку перекосило, - а ЭТО тебе подарок. – Она вцепилась в запястье, полыхнувшее такой болью, что у Яны на мгновение потемнело в глазах. Девушка взвыла, выдернула руку и, баюкая, прижала к груди. Сквозь выступившие слезы она увидела, как расплывается силуэт тетки, а на неё пристально смотрит седой мужчина с пронзительно-зелеными глазами, странно молодыми на изрезанном морщинами лице.
Антон тряхнул Янку, приводя в чувство, рядом суетились друзья. А тетка… Никто и не заметил, куда она делась, как и не было её. Вот только на запястье остался багряный ожог размером с пятирублевую монету.
Потом-то краснота сошла, а отпечаток драконьей морды нет. И временами эта отметина невыносимо зудела, словно под кожей жил ненасытный червяк, час за часом выгрызающий тело, словно спелое яблоко. А душу терзало другое – внутри тяжело ворочалась темная сила, чужая, необъяснимая. Знал бы кто, какого труда стоит держать это в себе, не дать вырваться наружу… А все говорят – изменилась. Что ж делать-то, а?
С глухим подвыванием заработал мотор заброшенного аттракциона, коротко звякнул колокольчик, возвещая отправление. Паровоз с прицепленными вагончиками дернулся и с противным скрежетом тронулся с места. Янка вздрогнула, покрепче вцепилась в поручни. Что за глупые шутки? Она оглянулась – никого. А минипоезд набирал ход, его заносило на поворотах, высокие кусты вдоль заборчика, обрамляющего площадку аттракциона, уже слились в сплошную зелено-коричневую полосу. И не выпрыгнешь – несется по кругу, как бешенный. Девушка прикрыла глаза, чтобы унять подступившую к горлу тошноту.
Режущий уши визг колёс о проржавевшие рельсы постепенно стал тише, тряска почти прекратилась, паровозик облегченно ухнул и остановился. Янку качнуло вперед. С трудом разжав руки, которые намертво вцепились в ненадежные поручни, девушка рискнула открыть глаза. Все вокруг вертелось в причудливом танце - мультяшная морда паровозика-дракончика сменялась серой пеленой туч, всплески пламени высвечивали громадные камни, вросшие в красно-коричневую поверхность выжженной дотла земли. Казалось, этому кружению не будет конца. Янка опять закрыла глаза. Капелька пота соскользнула с ресницы и покатилась по щеке. «Какая соленая, - девушка облизнула губы, - а здесь жарко…». Слава богу, наконец, все встало на свои места – небо над головой, земля внизу, а она – просто спит и видит сон.
Горячие язычки огня скользнули по ноге, пронеслись вверх, осушили влажную кожу, нежно коснулись сомкнутых век и подло ужалили в переносицу. Янка вскрикнула.
Вокруг бушевало пламя, чистое, жаркое – белые лепестки огня взлетали вверх, рассыпаясь голубоватыми и сиреневыми фейерверками, осыпались на землю феерическими пурпурно-красными и густо-желтыми цветами, чтобы, напившись силы изнемогающей от жара земли, опять взлететь вверх белыми лепестками огня. Раскалившийся металлический корпус паровозика опасно потрескивал, от мерзкого запаха обгорающей краски запершило в горле. Перепуганная девушка съежилась, пытаясь полностью уместиться на узенькой деревянной скамеечке, как будто это могло её спасти. Ну, ещё несколько минут отсрочки, а потом… О «потом» не думалось. Хотелось, вереща во весь голос, бежать отсюда как можно быстрее, а как? Не выдержав, она закричала, чувствуя, как горячий воздух беспощадно обжигает горло. Ответный крик донесся откуда-то сверху. Девушка с надеждой подняла глаза к серому небу и охнула – на неё стремительно пикировал огромный дракон. Кожистые крылья полупрозрачным балдахином распростерлись над Янкиной головой, узкий язык мелькал в раскрытой пасти, полной острых зубов, холодным металлом отсвечивали лезвия когтей.
Мощные лапы стиснули тело так, что хрустнули ребра, а от стремительного рывка вверх сердце ухнуло в пятки. Яростный огонь взвился в напрасной попытке удержать ускользающую добычу и опал, смирившись с потерей. Земля осталась далеко внизу – измученная выжженная земля, куда ни кинь взгляд…
Взмахи драконьих крыльев, ветер в лицо, восторг и ужас одновременно, плавное скольжение вниз и немилосердный удар о твердую поверхность. Янка откатилась в сторону и осталась лежать сломанной куклой. Дракон опустился рядом, толкнул девушку узкой вытянутой мордой, переворачивая на спину: - «Неживая… Всё не так…». Он недовольно рыкнул, поднялся во весь рост на задних лапах, развернул крылья, удерживая равновесие. Переливчатая зеленовато-бронзовая шкура загорелась золотым отблеском, разгорающимся все ярче, пока не накрыла светящимся облаком все тело чудовища.
Вибрирующая рулада мучительно терзала мозг, требуя немедленного пробуждения. Янка, толком не придя в себя, на четвереньках отползла поближе к неровной стене, сложенной из грубо отесанных камней, и осмотрелась. На краю небольшой площадки спиной к девушке стоял невысокий худощавый человек.
- Эй, - Янка откашлялась. Человек не обернулся на звук голоса. – Кто вы? – Ветер трепал длинные седые волосы мужчины, будто и не слышавшего девушку. – Я спрашиваю, кто вы? И где, черт побери, я нахожусь?
Её гневная тирада осталась без ответа.
«Все правильно, молчит, - думала Янка, - а что ему говорить? Вколол, гад, какой-то наркотик, оттого и видения донельзя странные. Вот только зачем я ему нужна, что с меня брать?» В запястье снова запульсировала боль. Девушка поднесла руку к губам, лизнула кожу (это помогало, когда болело совсем уж невыносимо). Но сейчас во рту появился гадкий привкус. Она брезгливо сплюнула обжигающую рот слюну и ещё раз поинтересовалась, больше для порядка, уже не рассчитывая на ответ.
Человек обернулся и…
Янке показалось, что он просто исчез с края площадки и мгновенно оказался рядом с ней. Белые волосы, не седые, как показалось издалека, а белые, как только что выпавший снег, контрастировали с золотисто-коричневой кожей лица. От внимательного пристального взгляда оливково-зеленых глаз с вертикальными зрачками по коже девушки прошел холодок. Она невнятно пискнула, задавать вопросы уже не хотелось.
«Что ты есть? – Безжалостное НЕЧТО заворочалось в голове, вытаскивая наружу давно забытое, надежно спрятанное в кладовых памяти, изучая и систематизируя все составляющие человеческой сущности: мысли, намерения, поступки. – Хороша…» - сделало вывод Нечто и отступило, оставив в душе полное опустошение.
Лучи заходящего солнца пробили сплошной облачный покров, и теперь худощавая фигура, стоящая на самом краю площадки, была озарена кроваво-красным ореолом. В длинных белых прядях промелькивали розовато-оранжевые искры, которых становилось все больше, пока вся грива развевающихся волос не засияла пламенным багрянцем. Человек шагнул вперед и исчез…
Янка отлепилась от стены, кое-как поднялась и, пошатываясь на высоких каблуках (вся площадка было словно исчерчена глубокими неровными бороздами), подошла к краю площадки, заглянула вниз и отпрянула. Туман, клубящийся в глубине бездонной пропасти, не оставлял этому человеку никакой надежды на спасение, а налетающий сверху дракон, который только что развернулся в крутом вираже, - ей. «Следом за ним, чтоб ни мучаться? Нет, силы воли не хватит… - девушка вздохнула – И спрятаться негде на продуваемом всеми ветрами каменном выступе…».
- Храбрая… умная… - Янка вслух повторила слова, возникшие в сознании отголоском чужих мыслей. Это о ней? Она, задрав голову, с любопытством рассматривала чудовищно большого зверя. Он не сожрал её сразу же. Почему? Не голодный? Дракон раскрыл пасть, изогнул гибкую шею, его переливающиеся всеми оттенками зеленого глаза оказались совсем близко от лица девушки, и Янка могла поклясться, что в них промелькнула усмешка. Теплое дыхание дракона щекотнуло щеку, и чуткое обоняние девушки уловило удивительный запах – в воздухе ощутимо запахло скошенной травой. От дракона?
- Я не буду тебя есть. – Опять прозвучало в голове.
- Это ТЫ со мной разговариваешь? – Янка, осмелев, поднялась на ноги, но что её рост по сравнению с громадной тушей. Одни крылья чего стОят – взмахнул, когда садился, так её чуть вниз не сдуло, как пушинку, хорошо – эта стена на пути оказалась.
- Я думаю - ты слышишь.
- И ты можешь сказать мне, где я?
- Это мой мир… Он умирает… - мысли дракона звучали без интонаций, но девушке показалось, что они очень печальны. – Я – тоже…
- А я тут при чем? – удивилась Янка. – Я не верю в сказки. И в тебя не верю. Ты – моя галлюцинация. – Она усмехнулась. - Не думала, что у меня такое богатое воображение. Надо же – дракон… умирающий…
- Миру НУЖЕН дракон. Ты будешь им…
Янка задохнулась от возмущения - её согласия никто не спрашивает! Но не успела она раскрыть рот, как увидела – от её ног в разные стороны зазмеились извилистые трещины, рассекая каменную поверхность на сегменты. Из расщелин фонтаном выплеснулась буро-зеленая кашица, растеклась зловонным вязким студнем. Девушка, не отрывая глаз, смотрела, как эта полужидкая масса, словно живая, взбирается по хвосту дракона, заползает под брюхо. Бронзовая шкура исполина покрылась жуткими пятнами, похожими на давленых лягушек. Обжигающая боль в запястье привела Янку в чувство - от налившегося багровым сиянием отпечатка по руке расползался зеленовато-бурый узор, охватывая похожим на плесень налетом все предплечье и беспрестанно ползущий вверх. Девушка лихорадочно терла и терла эту зазелень и не увидела, как пластично изогнулись каменные сегменты площадки, поднялись лепестками чудовищного цветка, соединяясь в непроницаемую сферу. Короткий вопль девушки и протестующий рев зверя прозвучали в унисон, когда их швырнула друг на друга неумолимая сила.
Ничего нет… Ни времени, ни пространства, ни мыслей, ни образов, только ощущение бесконечной любви, яркой вспышкой пробудившей сознание, переставшего быть рассудком и ещё не ставшего разумом… Ощущение беспредельного блаженства и неизбывного покоя, в который раздражающим диссонансом врываются рокот, требующий вернуться из благостного небытия…
Неподвижная темная гладь заволновалась. В середине подземного озера закружился смерч, возникший словно ниоткуда, затянул в свое жадное нутро вязкую жидкость, обнажая кратер давно заснувшего вулкана, и распался на мельчайшие туманные капельки. Далекий рокот ворвался в незыблемую тишину пещеры. Нависающий над озером каменный свод раскололся, застучали камни, осыпаясь в опустевшую чашу кратера. Заполошное эхо заметалось в замкнутом пространстве, ища выход, и вернулось многократно усиленным грохотаньем. Грохот нарастал, пока не вырвался наружу пламенной стихией, несущей на гребне огненной волны недвижное тело. Плюющийся искрами гигантский факел вспыхнул над замершей в ожидании землёй, постоял мгновение и рассыпался причудливым фейерверком. Безлунная ночь тут же вобрала в себя мимолетные частицы света, ни оставляя и капли надежды бедной исстрадавшейся земле.
Чернильная тень «штопором» сорвалась вниз. С тугим хлопком раскрылись широкие крылья, замедляя безудержное падение. Золотистое сияние зыбкой вуалью окутало возрожденного Дракона. Оно набирало силу, оттесняя мрак на дальние рубежи мироздания. Владыка и слуга этого мира вернулся…
*****
Суетные волны одна за другой набегали на песчаный берег идеально круглого озера, оставляя после себя сглаженный извилистый след. Верхушки сосен взметнулись до самого неба, лазурно-голубого неба с неистовым солнцем, и неустанно шептались в вышине, укоризненно качая зелеными головами. Налетевший ветер поднял в воздух песок, засыпая им сосредоточенного дракона, но тот не отозвался на заигрывания вечного бродяги. Он был занят – выращивал цветок.
Рыхлую землю пробил росток, раскинул листья-руки, приветствуя повелителя, собрался с силами и выстрелил из сердцевины своей тугой бутон. Дракон терпеливо ждал – росток налился силой и раскрылся диковинным желтым цветком. Упругие узкие лепестки скрывали от любопытного драконьего взгляда пурпурно-черное сердце цветка. Хрупкие длинные листья нежно обнимали подрагивающий от напряжения высокий тонкий стебель, взметнувший к небу лимонный венчик земного солнышка.
- Вот, смотри, - довольная Янка не стала ждать реакции дракона, - это тюльпан. Но они долго не живут, несколько дней и все, отцветают.
- Ничего, - прогудел дракон, - это красиво. А что ещё?
- Мы же можем сделать все, что угодно, не только это озеро и лес. Мы разбудим землю, у нас будет самый красивый мир: бушующие реки, непроходимые леса, горы до небес, много невиданных зверей и птиц. Мы поселим здесь эльфов, людей… Про хоббитов бы не забыть, они такие лапочки, я в кино видела. – Девушка на минутку задумалась. – Пусть будет все – и магия, и техника, и наука. И пусть все друг с другом дружат, чтобы никаких войн.
Дракон обреченно вздохнул: - «Какой я-человек беспокойный… А впереди целая вечность». Он отключился от сознания своего второго Я, чтобы собраться с мыслями.
Всё это уже было:
и непримиримые люди, не умеющие идти на компромиссы;
и лучезарные эльфы, равнодушные ко всему, что не отвечало их представлению о прекрасном;
и маги-техники, которые бесконечно искали разгадку секрета мироздания, пытаясь обрести абсолютную власть над миром;
и другие, которых эта девочка не могла даже представить, потому что в её мире их никогда не существовало.
Ничем хорошим это не кончалось… А, впрочем, если ей так хочется – пусть будет! Но не сейчас:
– Давай лучше займемся делом.
Над землей неподвижно завис исполинский дракон. От мерных взмахов его крыльев во все стороны разлетались слабо мерцающие искры, белоснежными лепестками огня осыпались на землю и взмывали вверх разноцветными бабочками. Радужный рой то опускался к земле, то поднимался, хаотичным танцем рисуя в сгустившемся воздухе причудливый узор. Дракон пока ещё удерживал сотворенную им энергию, но она могла вырваться из-под контроля, разметав на мельчайшие частицы все - и самого дракона, и его мир.
- Не медли, - тяжеленные, словно горы, мысли толкнулись в сознание второго Я, - не успеешь...
Янка спохватилась, подхватила кипучий шар, раскрутила его юлой, рассматривая со всех сторон, словно размышляя, что б такого сделать. На землю плашмя упало сияющее кольцо, вмиг развернулось стеной живого огня, которая двинулась прочь, оставляя за собой леса с изумрудной травой, величественные горы с заснеженными вершинами, бурлящие потоки, несущие свои воды к бирюзовым морям, птичий гомон и торжествующие голоса неведомых зверей.
Дракон тяжело опустился у самой воды, распластался в изнеможении на горячем песке:
- Сколько их было, - лениво думал он, - таких разных, таких неуемных в своих мечтах и фантазиях. Каждый раз мир возрождается и живет, пока в моем теле обитает второе Я - мечтатель с неуемной жаждой жизни. Я сливаюсь с каждым из них и, теряя их, умираю, как в первый раз… К этому нельзя привыкнуть, но без них не обойтись, я не умею ничего придумывать, я могу только воплощать их мечты…
- Отдохнул? Мы сделаем ещё что-нибудь? - вмешалась в его невеселые мысли деятельная Янка. – Когда?
«Вот так всегда – торопятся, суетятся, а куда спешить, когда впереди вечность? - Вытянув шею, дракон немигающим взглядом уставился на луг рядом с пляжем, где ветер колыхал тяжелые желтые цветы на тонких ножках: – Тюльпанов ещё никто не выдумывал, а они очень красивые. Интересно, какие они на вкус?»
Дракон, не торопясь, побрел к цветущему лугу.

Автор: Стрекозябр |

 

[kolobusja]

В одном пасмурном городе, на пыльной улице, в сером доме жил рыжий веселый мальчик. С самого детства больше всего на свете он любил ставить эксперименты. Подойдет, бывало, к серьезной отличнице и дерг ее за косичку, а та его бум портфелем по голове. Или подкрадется к хмурой учительнице и как покажет ей язык, а она как поставит ему двойку. А потом придет он к мрачному папе и скажет: «Меня из школы выгнали». А папа как схватится за ремень, как побежит, а скучная мама как закричит нечеловеческим голосом… Вот и станет жизнь если не веселей, то уж точно интересней.
Постепенно рыжий веселый мальчик превратился в рыжего веселого парня. Но так и тянуло его что-нибудь эдакое сделать, чтобы вокруг все пасмурное и хмурое исчезло. Подсядет он к унылой девице в мышиной кофточке, да и поцелует ее. Ну, она, конечно, покраснеет, побледнеет, ахнет, хихикнет, обругает. Или подбежит он к милиционеру-зануде и на его дымчатой тужурке солнышко нарисует. То-то шуму будет! Засвистит милиционер, затопает, в отделение потащит. А оттуда уже можно и угрюмому папе звонить и в телефон дурным голосом петь про то, как сидит он за решеткой в сырой темнице, да еще и некормленый.
А потом веселый рыжий парень стал ученым, настолько серьезным, что волосы его потемнели и потускнели. И экспериментировал он теперь уже со знанием дела, а не просто так, наобум. И не с людьми, которые шуток не понимают и дерутся больно, а с безобидными кроликами жизнерадостного белого цвета. Но однажды совершенно случайно к нему в лабораторию прислали серого кролика. Кролик был тихий и грустный. И в экспериментах участвовать не хотел. Что только не делал с ним ученый: и за хвост дергал, и язык показывал, и всякие ужасы ему рассказывал, например, про то, как делают шапки. А однажды с горя даже поцеловал его в длинное безрадостное ухо. Но кролик только продолжал безучастно жевать капусту.
Ученый потерял аппетит, по ночам ему стали сниться кошмары, а потом он и вовсе перестал спать. Сутки напролет бродил он по пыльным улицам пасмурного города, такого же пыльного и пасмурного, как и много лет назад. Шел он и думал, что эксперименты его не удались: жизнь не стала ни ярче, ни интереснее. И даже маленького серого кролика развеселить не получилось. Да и сам он стал таким скучным и блеклым, что даже папа и мама перестали его узнавать.
А, может быть, он просто экспериментировал неправильно?
И тогда бывший ученый раздал всем совершенно бесплатно своих подопытных белых кроликов и ушел из города. В руках он нес корзину, до верха наполненную рыжей морковкой. А на плече у него сидел печальный ушастый зверь.
Если бы бывший веселый рыжий мальчик оглянулся, то увидел, как бывшая серьезная отличница - в белом платье - целуется со своим женихом. Бывшая хмурая учительница везет в розовой коляске улыбчивого розового карапуза. Бывшая унылая девица в желтой бейсболке учится кататься на роликах, падает и смеется. А бывший милиционер-зануда гоняет красный мяч с хулиганистыми рыжими мальчишками.
©svetorana
==========================

- А что, если добавить туда молоко?
- Молоко? Хмм... Не знаю, Сашка. Думаешь, стОит?
- Да конечно, Димк! Ведь щи со сметаной - это же вкусно! Сметаны у нас нету, но сметана-то ведь получается из скисшего молока. А щи - кислые!!! Так что если налить в них молоко, оно скиснет, и будут как бы щи со сметаной.
Сашка счастливо ухмыльнулся, довольный своей гениальной мыслью. Димка с сомнением покачал головой. Сашкины опыты больше не вызывали у него энтузиазма - слишком хорошо он помнил результаты последнего, когда они запивали молоком моченые яблоки, что принесла тетка Агафья. Худо потом было обоим - но Сашку, кажется, такие мелочи не останавливали. "Хспиримитатор", - то ли ругал, то ли хвалил Сашку дед Макар, прослышав об очередной его выходке. Сашка прозвищем гордился.
- Знаешь, Саш, я лучше так.
Сашка, как раз наливавший из крынки молоко в миску исходящих паром, густых деревенских щей, недоуменно покосился на друга, а потом пожал плечами - мол, как знаешь. Громко хлюпая и втягивая губами длинные капустины, Сашка болтал без умолку.
- Я думаю, все таки воздушного змея. Потому что ракету - сам понимаешь, долго. Да и топлива совсем не осталось. А если корабль... это, как его... дракконар...
- Драккар!
- Ну да, я и говорю, дракконар, как у викингов... Это ж паруса надо! А кто нам даст? Помнишь, в прошлый раз тетка Агафья заругалась - а всего-то кусок холстины взяли! А тут паруса...
- Саш, послушай... - Димка замялся. - Дык она ж это... девчонка. Они ж вроде в куклы играют, - как-то кисло пробормотал он. От кукольной перспективы становилось совсем невесело.
Сашка нахмурился. Потом решительно сказал:
- Тут главное воспитание, понимаешь! У нее же ты есть! И папа твой, дядя Степан - вон какой мужик! Вырастите - будет нормальная девчонка, без кукол! - кивнув самому себе, Сашка через край хлебнул оставшийся от щей последыш, и поднялся с лавки.
- Ну, пошли что ли... Змея, ага?
- Ага! Слушай, а мы ж змея никогда не делали... Получится ли?
- Димка, ты чего? - Сашка возмущенно засопел. - Как это, змей - и не получится?! Так не бывает!!! Сделаем! Вон и дед Макар всегда говорит: "Хикспиримет - двигатель... " ну этого...
- Прогресса.
- Во-во. Пошли!
Димка торопливо вскочил. Времени было мало - до вечера нужно было успеть сделать гордого летуна-змея, и еще нарисовать открытку - для мамы...
Поздно вечером, привезя наконец-то из роддома жену с новорожденной дочкой Катей, Степан тихонько заглянул к сыну. В комнате горел маленький ночник. Димка спал, раскинувшись на кровати и слегка посапывая. Пальцы его, щеки и даже нос были измазаны яркой желтой гуашью, в растрепанных волосах застряли соринки. На полу валялись стружки, обрывки рисовой бумаги и куски мочала, тюбик клея, ножницы и баночка краски. А на столе лежал, гордо распластавшись, кособокий и неуклюжий змей, и на тонкой рисовой бумаге большими корявыми буквами солнечного цвета было выведено название. Змея звали "Катюха".
©kroharat
======================================

Орден парящих хомяков

(Отрывок из "Хроник Земляничного Рыцаря")
...Среди всех прочих магических орденов прошлого один выделялся особо и стоял на отшибе... Орден Парящего Хомяка, так и оставшийся загадкой в веках, до сих пор будоражит воображение историков, равно как и авантюристов, падких на древние тайны и покрытые паутиной сокровища. Но как бы то ни было, мало что известно достоверно об этом ордене. С уверенностью можно сказать, что адепты его отличались добродушным нравом и не свойственной послушникам других орденов общительностью и отзывчивостью, хотя касалась она в основном вопросов житейских и бытовых. Ходили хомякусы - так называли последователей этого странного ордена - в белых вязаных балахонах и шляпах с бубенчиками. Мелодичный перезвон этих бубенчиков был слышен издалека - и служил для окрестной ребятни своеобразным сигналом - ведь повсеместно было известно, что дети особо милы сердцу хомякусов - и для детворы у них всегда находилась в недрах необъятного балахона сладкая плюшка или завлекательная история...
О тайных путях, на которых искали истину адепты Ордена Парящего Хомяка, мы не знаем практически ничего. Стать послушником ордена можно было лишь после личной беседы с Великим Магистром Хомстером, о котором ходили самые разнообразные слухи. Вряд ли можно верить всему, что о нем говорили - что он-де способен воскрешать людей, склеивать разбитые сердца и поймать за хвост надежду - но, вероятно, какая-то доля правды в этом есть... Становясь послушником ордена, новоиспеченный хомякус перебирался жить в Болотный Замок (некоторые псевдоисторические трактаты именуют резиденцию ордена Домом На Болоте - но нам-то достоверно известно, что это был именно замок!) и все свое время посвящал постижению тайн и мудростей Хомячьего Пути. Увы и ах - никто теперь не знает, куда вели эти пути... Известно лишь, что одним теплым майским вечером мусорщик Ахертин, случайно глянув в сторону Болотного Замка, заметил парящих над ним хомякусов во главе с Великим Магистром Хомстером... На следующее утро замок был пуст - как будно в нем никто никогда и не жил. Так заканчивется история Ордена Парящих Хомяков в нашем мире. Но говорят, что где-то в других реальностях Орден по-прежнему существует - и все так же бродят по запыленным улочкам хомякусы в шляпах с бубенчиками, радуя детвору и улыбаясь солнцу в небе и ромашкам в придорожной канаве...
********

... а еще говорят, что давным давно жил на свете ангел. Маленький рыжий ангел. У него были красивые пушистые белые перья за спиной, венок из ромашек на голове - и грустные глаза... он любил гулять ранним утром в полосе прибоя - когда нежное море обнимает своими прохладными лапами ступни и ластится о песок, и шуршит о чем-то вечном, важном и беспечном... когда заспанное и слегка хмурое солнце, потягиваясь и выгибая спину, встает по утрам, чтобы снова и снова перелистывать вереницу похожих дней... когда чайки, неловко прыгая на мелководье, с тоскою смотрят в небо и ерошат перья - ждут попутного ветра... жаждут бездонного неба... плачут об утраченном...
А еще маленький ангел любил сосны. Высокие стройные сосны, щекочущие своими верхушками смешливые облака... сосны, которые совсем не мечтают стать мачтами...
Любил бродить по пляжу и рассматривать следы, оставшиеся во влажном песке... любил кормить с ладошки крачек и уток... любил улыбаться ромашкам, нежно гладя ладошками их полные росы и застывшего счастья лепестки... любил смотреть в небо и разговаривать со звездами... любил заглядывать в глаза счастливым людям - и исполнять их самые заветные желания...
©kroharat

 

[kolobusja]

Хроники. Начало.

... хроники сии, в народе именуемые "Хрониками рыцаря Земляничного, делами своими благими и историями правдивыми известного", отрывочны и достоверны не вполне. Наряду с историческими и повсеместно известными событиями, как-то изгнание троллей из Кудрявого Лога и битвой Трех равнин, а также полным и достоверным отчетом о правлении короля Матуеша Щедрого, при дворе коего прожил рыцарь изрядно, описывает сей рыцарь собития и земли, о коих доселе не слыхал никто и не бывал в тех странах чудных. И даже месторасположение их - столь часто упоминаемой рыцарем Бритонии, а еще Франции, и также - Ливонии и Московии - по сю пору остается загадкой. Иные полагают, что земли си, наряду с печально известным Авалоном и Морайской пустыней, скрылись в морских глубинах - и суровые атланты с трезубцами охраняют их ныне... Другие же - и ваш покорный автор в их числе - считают те страны лишь выдумкой, искусно в ткань повествования вплетенной - ибо рыцарь, Земляничным именуемый, знался с менестрелями и эльфами лесными, баллады сочинял и не чужд был славы сказителя и баюна... Какова на самом деле истина - неизвестно и мне. История рассудит. Перелистни же страницу, читатель, ибо хроники уже ждут, желая поведать о... впрочем, о чем - узнай скорее сам. В дорогу, мой пытливый друг - и пусть прогулки в веках с рыцарем Земляничным, делами своими благими и историями правдивыми известным, помогут обрести тебе то, что ищешь ты...
***
Про метафизических белых мышек...

Труднее всего отпустить...
...Нагретые солнцем латы пахли металлом. Металлом, ржавчиной и едва заметно земляникой. Они были свалены большой неопрятной грудой чуть в отдалении, на залитой солнцем поляне - а в тени большого дуба, привалившись спиной к его необъятному стволу, сидел в простой холщевой рубахе Рыцарь. На коленях его белел кусок пергамента, в руках подрагивало роскошное гусиное перо. Рыцарь писал...

".... А еще, дражайший собрат мой по вере, преподобный настоятель Игнатий, спешу довести до Вашего сведения, что снова был свидетелем событий странных и необъяснимых - и снова причиной тому стали пресловутые мыши белоснежной шерсти. Сии мыши странные, кое-где еще метафизическими именуемые, норов имеют придерзостный, людей не чуждаются и выказывают недюженный интерес к порче предметов фаянса белого, кои грызут без всякого смущения. Так пострадал от них герцогский умывальник, любимый графинюшкой парадный сервиз и мелких предметов без счета. Будучи же потревоженными в своем злодеянии, они, вопреки смыслу здравому, выказывают недовольство недюженное и пищат что-то писком, кровь в жилах морозящим. И несчастье неминуемое предвещает писк сей - глад, мор и смерти внезапные, необъяснимые. А после мыши те исчезают, как и не было их... Сдается мне, преподобный брат мой, что мыши се, по природе своей самые основы мироздания подгрызающие, не доступны карающей длани нашей, ибо суть они мировой Хаос и Энтропия, уравновешивающие Порядок и Логос во имя Гармонии вселенской. Впрочем, дражайший брат мой Игнатий, оставляю сие на Ваше великомудрое усмотрение...
Остаюсь смиренный собрат Ваш по вере, странник по дорогам Мироздания
Рыцарь, Земляничным именуемый..."
Рыцарь отложил перо и поднялся. Сделал два шага и присел на корягу с краю поляны, возле грудой сваленых лат. Там копошились в изумрудной сочной траве белоснежные мышки. Они услышали его приближение и вопросительно задрали к небу свои маленькие мордашки. Он чуть улыбнулся им - едва заметно, одними васильковыми глазами - и прошептал:
- Идите. Теперь никто не потревожит вас...
Благодарно пискнув, мышки скрылись в густой траве. Рыцарь, понурившись, сидел на коряге и смотрел вдаль. Смеркалось. Ласковый августовский вечер струился у самой земли, приглушая звуки и краски. Он растекался, обнимал, завораживал - и только он слышал, как, тяжело вздохнув, Рыцарь прошептал: "...потому что труднее всего - отпустить..."
***
Небольшая зарисовка...

Костерок догорал. Искры от прогорающих, чуть потрескивающих поленьев ярким снопом поднимались к летним звездам. Ночной лес был сумрачен и полон звуков. Пахло прелой листвой, вчерашним дождем и земляникой. Где-то глухо ухал филин. Трещали ветки под копытами то ли лося, то ли единорога. Совсем издали доносился плеск и веселый заливистый смех наяд, сливающийся с журчанием ручья.
Земляничный рыцарь сидел на земле, закутавшись в плащ, надвинув на лицо капюшон и опершись спиной о ствол векового дуба. Его собеседник сидел на коряге, в круге света от небольшого костерка, и длинной палкой ворошил угли.
- Ну как, отдал?
- Поряяядок.
- Ну и?
- Ужасно! Уши просто в трубочку сворачиваются. Девчонка совершенно бездарна в игре на свирели...
- Это ничего, научится! А настоятель?
- Да кто ж его разберет! Вроде ни о чем не догадывается...
- Славно. Сосиску хочешь?
На длинной палке оказались насажены ароматные, толстенькие, истекающие соком колбаски.
- Мммм... а ты где их взял? Ты ж ангел, тебе не положено...
- Как где? Да в аббатстве, в подвале. Что значит не положено? Я нефалим? Нефалим. Аббатство имени меня? Ну так вот...
Земляничный рыцарь скептически хмыкнул.
- Смотри! Узнает Игнатий - никакие небесные заступники тебе не помогут... Нефалим, пэнкейк!
Небо над лесом потихоньку начинало светлеть. Близилось утро...
***
Про сэра Макса...

Сэр Макс был не в духе. Сидя за длинным обеденным столом в главной зале родового замка, он остервенело отрывал лепестки чахлой ромашке и злобно бормотал под нос: "Всех захулю - не выхухолятся потом!! Всех, всех до одного - захулю!!!" Над головой сэра висел родовой герб с шутовским колпаком, бубенцами и погремушкой и гордым девизом "Хула и глумленье - сердца веленье!" В темном и сыром углу зала угрюмо копошилась в капустных листьях черепаха.
В дверь робко поскреблись. "Ну что еще?", - рявкнул сэр Макс, отбросив изуродованный трупик ромашки в сторону. На пороге материализовалась фигура перепуганного пажа.
- Там ... Ваше светлость, там Земляничный рыцарь пожаловали... Жаждут лицезреть! - чуть дрожащим голосом промямлил паж.
- Ненавижу землянику, - скривился сэр Макс. - Проси, чего уж, - злобно зыркнул он в сторону пажа. Тот поспешно растворился в воздухе - словно и не было его.
Минуту спустя, звеня шпорами и шелестя полой шелкового плаща по давно не мытому полу, в залу вошел Земляничный рыцарь. В руках он нес странного вида пергаментный свиток.
- Ненавижу землянику! - пробормотал снова сэр Макс себе под нос, поднимаясь навстречу гостю. - Дорогой друг! Как я рад Вас вииидеть! - фальшивая улыбка его больше походила на оскал Мессира ясной лунной ночью, и могла обмануть разве что слепого почитателя игры на балалайке. - Что привело Вас в нашу скромную обитель? - Макс махнул рукой в сторону стола, предлагая сесть.
Земляничный рыцарь чуть прищурился и усмехнулся.
- Не беспокойтесь, любезный друг мой, я не задержу Вас надолго. Я, собственно, к Вам с поручением, - он помахал в воздухе загадочным свитком. Ощутимо запахло земляникой и еще чем-то приторно-сладким. Макс поморщился и протянул руку. Свиток оказался перевязан розовой шелковой ленточкой. Макса передернуло от отвращения. Поспешно содрав ленточку, он развернул свиток.
- Черт дери, что это за писульки! Нет, я Вас спрашиваю любезный друг - что это за каракули Вы мне привезли? Это писал пьяный карась левой задней лапой после нереста? Или это откровения святой Клотильды, записанные под диктовку ее няней, слепой одноглазой старухой в пенсне? Или, может, это новый образчик каллиграфии династии Дзин? Так я Вам скажу, любезный сэр, шо таки мой мозг, замученный хандрой и геммороем, не в состоянии оценить всю красоту этой цедульки! - Макс распалялся все больше, размахивая руками и брызжа ядовитой слюной.
Земляничный рыцарь вздохнул и отобрал у Макса свиток.
- Право, друг мой, Ваша муза всегда отличалась скверным почерком, но стоит ли так огорчаться по этому поводу? Позвольте, я прочту. Кхм...
Дражайший и возлюбленный сэр мой, да не иссякнут запасы целебного яда в вашей хулительной пасти прозе, равно как и в стихах преотвратных злободневных!
Сим сообщаю Вам, что поспешные дела личного свойства вынуждают меня покинуть Ваш гнусный притон Вашу скромную обитель и отправится куда угодно, лишь бы подальше в места довольно отдаленные. Потому что весна, пэнкейк! Как только позволят обстоятельства, Вы снова будете иметь честь лицезреть меня, мой милый сэр Макс - а пока, я верю, и так перетопчешься Вы блестяще справитесь со своими обязанностями самостоятельно, как не раз, бывало, справлялся Ваш батюшка, да будет земля ему пухом бешеной ехидны и лысого страуса.
А чтобы не заскучали Вы совсем, сэр мой любезный, посылаю Вам в помошники своего племянника Музика и да поможет Вам Бог пережить его нашествие. Он талантлив и остер на язык - и составит Вам превосходную партию в Ваших литературных экзерсисах.
Заранее скучаю и нежно чмокаю Вас в щечку, мой Сумеречнейший сэр!
Всегда Ваша,
Муза.
Земляничный рыцарь закончил читать и посмотрел на Сумеречного. Макс, сверкая глазами, довязывал пятый узелок на серебряной вилке с фамильным гербом.
- Ну и где же он, этот... Музик? - яда в голосе сэра было достаточно, чтобы отравить стадо полинявших бизонов.
- Ах да, Музик... Секунду! - невозмутимо ответил рыцарь, неспешно перебирая содержимое невесть откуда взявшейся холщевой сумки. Потом протянул раскрытую ладонь.
- Прошу Вас, друг мой!
Макс, сощурившись, наклонился, пытаясь разглядеть. У рыцаря на ладони приплясывал маленький чертик, поигрывая трезубцем и лихо закручивая хвост с кисточкой на конце. Увидев Макса, Музик заверещал: "Чего уставился, верзила стоеросовая! С такой физиономией работать на молочном комбинате Кефирных дел Мастером, чтоб молоко быстрее кисло! Долой сюси-пуси! Ура пасквилянству!!!"
Он верещал что-то еще, но Земляничный рыцарь деликатно прикрыл его второй ладонью.
- Право, сэр Макс, не стоит воспринимать его столь.... - рыцарь осекся.
Мрачная, сумеречная улыбка расцветала на лице Макса.
- Давай сюда! - от требовательно протянул руку, спрятал все еще верещащего музика в карман и ухмыльнулся. - Всех!!! Всех захулю, переродиться мне в следующей жизни выхухолью!!!!
Откланявшись, Земляничный рыцарь поспешил ретироваться. Злобно похохатывая, Макс поднялся в свой кабинет и принялся рыться в ящиках писменного стола в поисках чистого пергамента...
©kroharat

 

[kolobusja]

Последняя Ошибка Дарта Вейдера (сказка)
И вправду - сказка, так что прошу никого, кроме детей от 6-ти до 12-ти лет, под кат не заглядывать.
Дарт Вейдер позорно бежал с планеты Транай.
…Взмах руки – две сотни андроидов отряда «Мегиддо» выдвинулись на исходную позицию на холме. Полчаса ожидания – и аборигены начали атаковать! Их неуклюжие ящеры прыгали вверх по холму и валились замертво под лучами бластеров! Задние ряды спотыкались о павших, увеличивая свалку. Не прошло и пяти минут, как глупые глорхи, не выдержав потерь, бежали! Андроиды мерным шагом двинулись вниз, в упор расстреливая раненых. Вот они достигли распадка… и тут же с флангов, скрытые до того перелесками, ринулись на них новые орды глорхов, предводительствуемые двумя джедаями!
- Ох-хо!хо!хо! – зловеще расхохотался Дарт Вейдер (а надо сказать, что умение зловеще расхохатываться дается лишь на двухсотом уровне Темной Стороны Силы!) Только Гений Тактики или Полный Идиот могли зловеще хохотать «Ох-хо!хо!хо!», когда их лучшие бойцы ложатся под чужие мечи как спелые колосья. Дарт Вейдер (как он о себе думал) Полным Идиотом не был.
Взмах руки! – резерв Великого Темного (пятьсот андроидов отряда «Бессмертных» и еще пятьсот отряда «Неубиваемых») начали сжимать смертоносные клещи, замыкая распадок между холмами справа и слева! Глорхи в пылу боя сначала не замечали нависшей опасности, дорезая остатки андроидов – но посмотрев по сторонам ужаснулись! Только что им с большим трудом и с помощью тактики двойного охвата удалось победить триста андроидов, а сейчас к ним шагала целая тысяча, забирая глорхов в те самые «клещи», которые они только что удачно использовали против врага! Бежать глорхам было некуда – они сомкнули ряды, приготовившись умереть.
- Ох-хо!хо!хо! – потратив немного магической энергии, позволил себе еще разок рассмеяться Дарт Вейдер – его шеренги как раз входили в распадок… и тут!..
…Ну кто же мог знать, что эти недоразвитые аборигены додумаются запрудить две протекающие неподалеку речушки, и попросту затопить распадок как раз тогда, когда андроиды замкнут «клещи»?! Хотя, Гений Тактики, наверное, и мог бы…
Глорхи на своих алозаврах (которые, как оказалось, прекрасно плавают) дружно, как поплавки, повыскакивали на поверхность – тяжелые андроиды же еще некоторое время бродили по дну новоявленного пруда, постреливая в очумевших рыб, а затем один за другим отключились.
«Главное – вовремя отступить!..» - подумал Дарт Вейдер (а надо сказать, что такая мысль дозволялась лишь обладателю трехсотого уровня Темной Стороны Силы!) И отступил.
Могучая «Звезда Смерти» была слишком далеко, приходилось отступать через Пространственные Тоннели – а там его легко могли выследить. Следовало замаскироваться. Во-первых, Дарт Вейдер – вместо хрустящих и блестящих хромовых сапог – сотворил себе самые модные в этом веке в Галактике Водолея косолаперы. Затем – вместо знаменитого Черного Шлёма – учинил на голове шикарную шмяку. И наконец, заказным письмом с уведомлением отослал все свои Сверх-Способности в Тёмную Резиденцию – чтобы по их искрящемуся следу его не смогли найти. Лишь после этого Величайший Во Всей Вселенной Беглец выставил на маленьком брелоке (в виде мило улыбающегося черепа) функцию «случайно» - чтобы не отследили по Генератору Перемещений – и нажал кнопку телепортации…
…Лучше бы он попал в плен к глорхам!! Его, безоружного, лишенного магических способностей, в дурацких косолаперах и стыдной шмяке, в которых и погибать-то неловко – его вышвырнуло на Планету Тупых Гигантов!!
Вся видимая планета была сплошной пустыней, ограничивающейся, однако, высоченными деревянными бортами (которые, несомненно, свидетельствовали о наличии на планете растительности).
- О! Это чье?! – возопил гигант, подхвативший Дарта в свою руку, едва тот материализовался. «Собственность Империи!!!» - пискнул было Дарт, без надежды быть услышанным. – Значит – мое! – с удовольствием заключил гигант, не услышав ответа, и немедленно принялся изничтожать Гения Тактики посредством древнейшей дарлузианской казни «Закопания В Песок».
- Не надо! Он же задохнется! – вступился вдруг за Дарта другой гигант – не менее страшный и гигантский, но украшенный к тому розовыми бантами на чудовищной голове.
- Поменяемся? – зловеще ухмыльнулся Первый Монстр. – На твоего солдатика!
Второй гигант в замешательстве остановился – он смотрел на грубую стотонную оловянную отливку в своей руке, и явно не знал, как ему поступить.
- А ты обещаешь, что не сделаешь ему плохо? – спросил гигант с бантами, имея в виду зажатое в руке месторождение олова.
- Хехе! – злорадно ответил второй. – Я тебе обещаю, что он умрет как мужчина!
Первый гигант вздохнул:
- Извини, солдатик – мама говорила, что все мужчины рано или поздно уходят – как наш папа… - и протянула оловянную глыбу монстру номер один...
…Пять часов тяжелой работы в полной темноте обеспечили Дарту своеобразную «лестницу» к верхнему краю его тюрьмы – с трудом наваленные им друг на друга: самосвал; плюшевый медведь; пластиковый пупс в нелепой розовой юбке – вместе они обеспечивали Дарту достаточно удобный путь к кромке высоченной картонной стены, которая казалась бы смешной, будь у Дарта прежние возможности, или будь она чуть тоньше полулоктя…
- Ой! – (вспыхнул свет). – Я положила тебя на самый край! А ведь ты мог выпасть и заблудиться! Какая я нехорошая! …Надеюсь, ты будешь лучше, чем тот солдатик – он, конечно, мне нравился… ну… так… Но вообще-то я не люблю таких холодных мужчин! Ну – давай знакомиться! Меня зовут Майа! А ты кто?
…Дарт молчал. Это допрос. Сейчас его убьют – и, может, даже мучительно. Но это неважно. Он не посрамит честь Империи, и умрет, не выдав ни одной из всех двухсот тридцати трех Имперских Страшных Тайн!
- Ну, если не хочешь говорить, придется мне тебя называть – Таинственный Незнакомец! Хотя… - гигант засунул палец в рот. – Какой же ты Незнакомец, если я с тобой уже познакомилась? Я ведь сказала тебе свое имя! Ну что ж – раз на тебе такие смешные штанишки, и такая забавная шляпа, ты будешь – Шмякшевый Косолапер!.. И ты будешь папой для моей Бригитты!..
…И тут Дарт Вейдер совершил свою Последнюю Ошибку – остатки магической энергии он потратил не на Портал к Звезде Смерти, а на то, чтобы взвыть Страшным Воем Сюсюкаемого Злыдня (а это умение, надо вам сказать, дается лишь на четырехсотом уровне Темной Стороны Силы!)
- Тихо, тихо – не волнуйся! – сказал гигант пискнувшей в его руках кукле. – Ну описался – с кем не бывает? Сейчас я поменяю тебе пеленки!..
Посв. Маркизе Эль Д’Альмар
©anubis_amenti
=========================

Четыре шоколадки
Для Дня Таинственного Незнакомца в заповеднике Сказок.
...Тогда вот так же дрожало марево над асфальтом. Города, поля и лесополосы южных графств из машины казались владениями фаты Морганы. Выйди из продуваемого встречным ветром салона - и поплывет под подошвами гудрон, искривится кювет, стекут в зыбкую почву подорожные деревья. Сгинет, пропадет в расплаве и ближнее сельцо, и дальняя релейка, и встречная бабка, волокущая на измочаленной веревке грязного бледноглазого козла.
Команда Рианы закончила съемки на площадке, где ребята знаменитого Тэнзико городили одну из своих замечательных концертных сцен. Монтаж колоссального скелета, который должен вынести и основной настил, и станки, и аппаратуру, и огромный синий шатер, и любой ярости пляски, и ветер - вплоть до налетающих внезапно шквалов юга... Репортерский фарт сыграл: шквал таки налетел, и кадры, где парни Тэнзико в черных футболках с золотой буквой Т, музыканты, охранники и электронщики висели на стропах индиговых полотнищ и нижних рамах конструкций, утяжеляя собою циклопический парус,-станут самой сердцевинкой документального фильма. А пока - мазель продюсер должна отвезти арендованную камеру с непременным сопровождающим видеоинженером в столицу соседнего графства. Вона -ближе не нашлось машинки, подходящей по техническим характеристикам.
Времечко катилось к пятой шестинке суток. "Если я не отвезу девайс сегодня, Рю выставит мне счет за дополнительные сутки,- да еще ужин и завтрак для этой толстой тушки в комплекте с камерой. С винчиком, угу." Поправляя на груди ремень от длинного чехла со штативом, Риана рысила к автостанции, периодически оборачиваясь и подгоняя взглядом несущего в кофре здоровенную камеру Рюхиного инженера - рослого полного парня со страдальчески заломленными бровями. Она в который раз благословила купленный по дешевке джинсовый комбинезон - весь на шнурках и с длинным рукавом. Пыль снаружи, пот внутри - тряпочка все принимала и оставалась вполне пристойной с виду. А карманы и карманчики всюду - нагрудные, боковые, наколенные,- позволяли в недолгих поездках обходиться без сумки.
...Билеты остались только на последний автобус - он пришел бы к месту назначения через три часа после начала новых суток... да еще - добраться заполночь от автостанции до фирмы Рю... Втиснуться на проходящий за наличные не представлялось возможным: торговый сезон в разгаре, дюжие бабы и добры молодцы с клунками и клетчатыми "оккупантками" едва не висели в дверях междугородных автобусов. Одна Риана еще, быть может, и втиснулась бы,- но двое с аппаратурой... Оставалось нанять экипаж.
На стоянке возле вокзала куковала одинокая "Вина" камуфляжной расцветки. Похоже, ее владелец не терял времени зря во время всеобщей конверсии.
- Здравствуйте! До Дессао - повезете?
Водитель отложил газету, внимательно оглядел просительницу и изрядно отставшего инженера.
- Повезу.
- Сколько?
- Четыре шоколадки.
- То есть?
- Ну, мне так и так возвращаться в Дессао. Я неплохо подработал, но порожняком ехать скучно, а забивать машину помидорами и потом тащиться в мойку на ночь глядя - того хуже. Тем более - заходит гроза, а в грозу меня всегда марит и клонит в сон. Спасает только шоколад. Черный. Одна плитка в час. Четыре часа дороги. Идти по палаткам искать - влом. Ты, мазель, вижу, девица шустрая - вот и найди мне четыре плитки горького шоколаду. И поедем.
Риана немало помоталась по стране, но за такую чуднУю цену ее еще никто не возил. С чужой техникой и чужим же сотрудником на руках она и поопасалась бы чудака - но ни на стоянке, ни поблизости, как на грех, не было ни одного экипажа.
- Вы позволите коллегу со всем добром усадить к Вам пока? Я быстренько...
- Давайте на заднее сиденье.
Риана со всех ног понеслась к пестрому привозальному скопищу киосков.
- Все по 98 процентов? Молодчина! Нет... Эта плитка - 86? Что ты себе думала?
- Больше нигде ничего нет,- буркнула Риана. Красная и взмыленная, она только что переобщала всех лоточников и переживала острый приступ любви к человечеству. Водитель поглядел на нее:
- Ну, ладно. Только ты будешь мне кое-что должна.
- ?
- Да не бойся, не то, о чем ты подумала. Ну, сама прикинь - машина у меня приметная, коллега твой приметливый - стал бы я искать приключений? Нет, сущую ерунду. Едем?
- Едем.
- Давай пока, держи шоколадки у себя. Мой "бардачок" - что твоя домна.
- Да мне некуда...
- А ты растолкай по карманчикам. Все равно у тебя ничего лишнего -денежки, и те, поди, в удостоверение сунула? Хм, сам такой. Поехали.
...Через час водитель попросил первую шоколадку. Содержимое одного бокового кармана - мягкая черная пластинка - исчезло мигом; и правда - мужчина явно повеселел, да и машина словно хватанула свежих сил. Коллега полудремал на заднем сиденье, профессионально-привычно придерживая камерный кофр. Риана - встрепанная встречным ветром из полностью открытых окон,- в который раз удивлялась особенному предгрозовому свету: при темнеющем небе яркие лучи бьют, кажется, параллельно земле,- так, что даже тени кажутся лишь легкой растушевкой.
С третьей шоколадкой - из первого нагрудного кармана,- вышел казус. Она нагрелась настолько, что ее можно было лишь вылизать из фольги. Останавливаться для этого водитель наотрез отказался и велел Риане "как-нибудь ее остудить". Подержав плитку некоторое время за краешек обертки, она не нашла ничего лучшего, чем выставить шоколад в одной лишь фольге за окно - на обдув воздушному потоку. Грандиозная глупость была немедленно вознаграждена: полужидкий шоколад расцвел темными хризантемами по всему правому боку экипажа. Наградой растерянной мазели стал громкий хохот водителя:
- Ой, даже проснулся! Давай сюда остатки - подержи фольгу, я слизну. Вот еще в шоколаде моя "Вина" не бывала - большая честь для старушки!
Самую малость обернувшись вправо, мужчина ловко собрал языком то немногое, что сохранила обертка. На запястье Рианы блестела почти черная линия - остатки шоколада потекли окончательно. Быстрым движением водитель слизнул и их - Риана не успела отдернуть руку. Он коротко кивнул. Риана в сердцах скомкала фольгу и швырнула за окно.
Стемнело. Шлепал ровный августовский дождь. Экипаж затормозил у ворот конторы Рю, и Риана достала последнюю шоколадку.
- Спасибо. Я подожду тебя.
- Но ведь...
- Без получаса полночь. Пока занесете, пока рассчитаешься, подпишешь бумажки... ночевать тебе не у кого. Пойдешь на вокзал пешком?
- Откуда вы знаете?
- Иди давай. Я подожду.
Водитель был прав. Засов за вышедшей Рианой шоркнул ровно в полночь. "Вина" стояла у ворот. Мазель подошла к экипажу. За рулем никого не было. Она осторожно отворила правую дверь. Вполне знакомый насмешливый голос осведомился:
- Ну, чего застряла? Садись, поехали.
К собственному изумлению, Риана действительно уселась на сиденье и с излишней силой - верно, чтобы убедиться в реальности происходящего,- захлопнула дверь машины. Тот же голос с извозчичьей интонацией произнес:
- Дома холодильником хлопай! - И рассмеялся.
Экипаж остановился у железнодорожного вокзала. Голос с пустующего водительского места проинформировал:
- Через 17 минут твой поезд. Найди четвертый вагон, проводницу Даню. Она возьмет незадорого; если что - передай привет от хозяина пестрой "Вины". Вытряхивайся.
- Но я же должна вам за не очень черную шоколадку... и от конторы до вокзала...
- Вспомнила, хммм... За шоколадку ты уже рассчиталась - после третьей. А за это... Ну, дай руку. Да не эту, левую.
Риана протянула левую руку туда, где должно было бы быть лицо водителя. Тот, кого там не было, подхватил ее невидимой рукой, невесомо поцеловал и отпустил.
- Беги, мазель, а то на поезд опоздаешь!
- Спасибо... спасибо вам... кто вы?
- Я - тот, с кем ты должна была разбиться на повороте возле лимана. И послушай... если однажды тебе нужно будет ехать - не просто ехать, а до зарезу... вспомни запах ветра, пыли и теплого шоколада. Быть может, я смогу тебя отвезти еще раз.
- Но почему?
- Потому, что ты поверила. Беги, мазель.
...Только что звонила свекровь, у которой гостят дочери. Трижды благословен отдых у моря - старшая внезапно заболела, нужно столичное лекарство и разрешение матери на пункцию. Лекарство есть - друзья мигом перетряхнули все аптеки,- но как, чем, на чем ехать - за полчаса до полуночи? Риана закрыла лицо руками и стала вспоминать - шоколад, ветер, пыль... и живую пустоту возле руля.
©magenta_13

 

[kolobusja]

По заказу prosvetj
…А что - вот и напиши сказочку, а? От себя добавлю - ведьму должны звать Аглая. Она должна быть толстой и с русыми косами. В джинсах. Её должен любить Иван-царевич и терпеть не мочь Алёнушка с братцем Иванушкой. Родовое гнездо у неё должно быть в Пулково, а адрес - ул. Любая, 8.
Про Аглаю
Аглая живет в старой кирпичной пятиэтажке на Калиновой улице. Дом имеет порядковый номер 8, но это ничего не означает. Автобусная остановка находится сразу за углом, но на автобус Аглая никогда не спешит. Она предпочитает встать пораньше и идти неторопливо, ножками.
В школу Аглая обычно ходит с мешком.
Ну, не с мешком, конечно. С сумкой через плечо. Сумка с бахромой, кучей ложных карманчиков, пришитых блёсток и аппликацией, изображающей зайца. Заяц имеет тигровый окрас. На самом деле он тигр, только этого ещё никто не знает.
А сама сумка вправду из мешковины.
Удивительное дело. Когда Аглая идёт в школу, мешок выглядит лёгким и совершенно пустым. Тем не менее, на каждом уроке Аглая исправно вытаскивает из него нужные учебники и тетради. Каждую перемену она успевает съесть минимум четыре бутерброда (Аглая толстенькая), тоже доставая их из мешка.
Впрочем, называть свою сумку мешком Аглая никому не позволяет. Если кто-то, забывшись, говорит - «мешок», Аглая спокойно встаёт, подходит к обидчику и лупит его этим мешком по голове. От всей души. Душа у Аглаи большая. И по странной случайности, в момент удара мешок становится на редкость тяжёлым и угловатым.
Трёх-четырёх раз вполне хватило. Больше Аглаин мешок никто не оскорбляет.
Вы, наверное, уже догадались, что мешок у Аглаи непростой? Ошиблись.
Это Аглая непростая.
Она ведьма, в общем-то.
Ну, ещё не ведьма. Ведьмочка.
Как ни странно, она не рыжая. И не зеленоглазая. У неё длинные русые косы, карие глаза, вздёрнутый нос и нелюбовь к юбкам. Кроме как в джинсах, её никто никогда не видел. А ещё у Аглаи есть мама.
Мама у неё музыкант. Она удивительная.
А удивительна она тем, что преспокойно уезжает со своим оркестром на гастроли месяца на полтора, оставляя Аглаю одну. И почти не волнуется.
Потому что за Аглаей присматривает Иван-царевич.
Иван-царевич – это огромный чёрный (как и положено) котище. Лет ему больше, чем Аглае, её маме и всем соседям по лестничной площадке, вместе взятым. Он жил ещё у Аглаиной прапрабабушки, той самой, которая мыла полы и телескоп в Пулковской обсерватории. Прапрабабушку тоже звали Аглаей, и за ней ухаживал один пулковский астроном. Он даже назвал в её честь звезду. Так что имейте в виду, что у Аглаи есть своя звезда.
Иван-царевич нашу Аглаю, конечно, очень любит, но лениться ей не даёт. Когда Аглая заканчивает делать обычные уроки, она распахивает окно и садится на подоконник, свесив ноги наружу. Иван-царевич мягко запрыгивает, садится рядом, и читает ей лекции по волшебству. Аглая слушает очень внимательно, отвлекаясь только на то, чтобы достать из воздуха пончик или яблочный пирожок.
Если кто-то волнуется, что Аглая сидит на подоконнике, то это зря. Летать она умеет с пяти лет. Без всякой метлы. Метла, вообще, нужна летящей ведьме только для параду. Типа, мундир.
Аглая жуёт пончик и попутно решает уравнения из стихийной магии. Сочетания первоэлементов она знает назубок, а вот в пропорциях часто путается. Поэтому проводить эксперименты с погодой Иван-царевич ей пока не разрешает.
Вечереет. В окнах зажигается свет, включаются телевизоры, начинаются скандалы. Соседей слышно, конечно, лучше всего.
Соседи Аглаи – пожилая и на редкость противная пара. Брат с сестрой. Алёна Степановна и Иван, соответственно, Степанович. Оба на пенсии. Иван Степанович пьёт. Определить, когда он пьяный очень легко. В это время Алёна Степановна называет его исключительно «Козёл!».
Аглаю они боятся и ненавидят. Каждый по-своему. Но ведут себя вежливо. Сталкивались они с ней.
Иван Степанович однажды мало того, что орал полночи на лестнице, так ещё и наблевал под дверью Аглаиной квартиры. Тогда Аглае пришлось его наказать.
Любая бутылка стала выскальзывать у Ивана Степановича из рук.
Нет, он, конечно, пытался хитрить. Просил продавщиц, чтобы бутылку ему клали в пакет, пытался одевать перчатки, пробовал даже пить без помощи рук, держа горлышко в зубах. Можно, конечно, но очень неудобно. Так что пришлось Ивану Степановичу перейти на баночное пиво, а на пенсию не особо разгуляешься.
С Алёной Степановной ещё проще. Когда её визгливый голосок достаёт Аглаю окончательно, Аглая просто выключает ей громкость.
Ага. Алёна Степановна визжит, размахивает руками, брызгает слюной, но её никто не слышит. Из серии «открывает рыба рот…». Обиднее не придумаешь.
Поэтому Алёна Степановна скандалит только днём, пока Аглая в школе.
- Ладно, перерыв, - говорит Иван-царевич, спрыгивая с подоконника. – Давай ужинать, а потом пойдём гулять.
Аглая, хоть и налопалась пирожков, от ужина не отказывается. Быстро, без колдовства делает пару салатиков, наливает Ивану-царевичу миску сметаны, и они садятся есть.
Гулять они идут в парк. Уже совсем стемнело, но, как вы понимаете, бояться Аглае ни к чему. Скорее наоборот, её надо бояться. Она сейчас изучает превращения, а подходящих объектов для эксперимента у неё нет.
В парке Аглая веселится. Создаёт светлячков и заставляет их летать, выписывая в воздухе восьмёрки. Выращивает мухоморы в метр высотой и раскрашивает их в психоделические цвета. Заставляет деревья тихонько гудеть на разные голоса, а плавающую в пруду зачуханную кувшинку превращает в гигантский розовый лотос.
К утру колдовство потихоньку тает, поэтому аномальной зоной парк ещё не объявили.
Нагулявшись, Аглая с Иваном-царевичем возвращаются домой. Подниматься по лестнице Аглае не хочется, и она взлетает вдоль стены прямо к своему окну. Но Иван-царевич всё равно оказывается на подоконнике раньше неё.
Взмахом руки Аглая набрасывает на Луну тучку, говорит своей тёзке-звезде «Спокойной ночи!» и ложится спать…
©darkmeister
===================================

Аглая и мандарины
Аглая медитирует на вазу с мандаринами. Это у неё задание такое. Иван-царевич в последнее время учит её собранности.
Ваза прекрасна. Полупрозрачное опаловое стекло, плавное перетекание сумеречных оттенков в рассветные линии и розовые изгибы, напоминающие о карельских водопадах и контурах орхидей. Широкая чаша отсвечивает то янтарём, то чёрным турмалином, в зависимости от того, каким глазом на неё смотреть.
Мандарины в вазе ещё более прекрасны. Они лежат ровной рыжей горкой, крупные, сочные, и пахнут сами собой…
Теоретически Аглая должна медитировать именно на вазу. Она должна слиться со стеклом, прочувствовать его прохладу и гладкость, пройти по всем оттенкам цвета, от серого уныния до алого возбуждённого ликования, прокатиться по гладким краям чаши, вобрать в себя ощущение завершённости и красоты…
Аглая, по правде сказать, смотрит исключительно на мандарины. И под её взглядом самый верхний мандарин начинает неуютно ёжиться, шевелиться, дёргаться из стороны в сторону и…
И сбрасывает шкурку.
И распадается на дольки, изображая распускающийся бутон. Типа, а давайте как будто я оранжевый лотос?
Аглая приоткрывает рот.
Вообще, со стороны в этот момент Аглая напоминает небезызвестного Пацюка из «Вечеров на хуторе близ Диканьки» в сцене поедания галушек. Мандариновые дольки точно так же крутятся по очереди в воздухе и летят Аглае в рот.
Следующий мандарин постигает та же участь.
И следующий.
Иван-царевич входит спустя минут десять после того, как последняя мандариновая долька завершила свой краткий полёт. Мандариновые шкурки бесстыдно демонстрируют свою белую изнанку. Аглая сидит и старательным немигающим взглядом пялится на вазу.
- По-моему, в вазе что-то лежало? – строгим менторским тоном говорит кот.
Аглая принимает максимально отрешённый вид, смотрит сквозь Иван-царевича прозрачными глазами пифии и глухим голосом вещает:
- Для истинного проникновения в суть вещей совершенно неважно, была ли наполнена вещь изначально, или опустела, ощутив на себе упругое течение колючего времени. Радужные пузырьки секунд с каждым вздохом возникают и тут же лопаются в стремительном потоке бесконечности. Всё преходяще в этом мире…
Иван-царевич понимает свою ошибку, сердито дёргает хвостом и бормочет:
- В следующий раз будешь медитировать на что-нибудь несъедобное…
*******

Аглая и Луна
Аглая, как всегда, сидит ночью на подоконнике и смотрит на Луну. Иван-царевич, как всегда, бесшумно запрыгивает, уютно садится рядом, обернув вокруг себя хвост, и спрашивает:
- О чём думаешь?
- Из чего сделана Луна? – спрашивает Аглая.
- Твои варианты? – спрашивает в ответ Иван-царевич.
Аглая начинает вдохновенно импровизировать:
- Луна – это мячик, который когда-то запулил на небо очень-очень сильный футболист. Или это воздушный шар, оторвавшийся от своей корзинки, и решивший взлететь как можно выше. А может быть, это просто дырка в ночном небе? Нет, дырка - это неинтересно… Вот, придумала! Луна – это блин. Это круглый, висящий в небе блин. Большой-большой! Вот на нём видны поджаристые пятнышки и следы от пузырьков. Только он, наверное, холодный…
- Аглая! – укоризненно говорит Иван-царевич. – Что ты сразу о блинах? Давай я лучше спрошу по-другому. Как тебе кажется, Луна грустная?
- Грустная, - кивает Аглая. – Не знаю почему, но она всегда грустная.
- И что тут можно сделать? – хитро прищурившись, спрашивает Иван-царевич.
Аглая вопросительно смотрит.
Иван-царевич резким движением выхватывает из воздуха кисть и протягивает её Аглае.
Аглая неторопливо берёт кисть и под её взглядом она начинает удлиняться, вытягивается, истончается, пока не упирается в Луну…
Аглая улыбается, и напевая: «Точка, точка, запятая…», несколькими движениями рисует на луне смешную рожицу. Теперь луна тоже улыбается.
Аглая машет Луне рукой и ложится спать.
Дежурящие в эту ночь астрономы тихо прифигевают. Они поочерёдно протирают стёкла очков, объективы телескопов, тестируют аппаратуру, но на Луне по-прежнему отчётливо видна улыбающаяся рожица. Наконец, они догадываются выглянуть в окно… и видят то же самое.
Астрономы лихорадочно печатают фотографии, обмениваются между собой возбуждёнными СМС-ками, звонят знакомым журналистам. Заспанные журналисты неохотно берут трубку и обещают приехать утром.
Некоторые даже в самом деле приезжают. Но Аглаино колдовство, как обычно, недолговечно, и смешной рожицы на Луне уже не видно. В общем-то, ощущение улыбки осталось, но для этого нужно внимательно смотреть.
Люди вообще внимательно смотреть не любят.
Поэтому астрономам никто не верит, укоризненно бормочут, что первое апреля ещё не наступило, и вообще, дурацкие у них, астрономов, шутки. Фотографии презрительно игнорируются. «Фотошоп» - говорят журналисты.
А проснувшаяся Аглая хихикает, и думает, что бы нарисовать на Луне в следующий раз?
****

Аглая в театре
«Человек выше метра девяносто встречается раз на сто,
но почему он всегда сидит передо мной в кино?»
Аглая любит театр совсем не потому, что там есть буфет.
Нет, буфет она, конечно, тоже любит. Там продаются такие замечательные бутерброды с колбасой, и шоколадные медали в блестящей обёртке, и вежливая тётя за прилавком всегда предлагает открыть для Аглаи купленную ей бутылку лимонада. Но всё-таки Аглая ходит в театр для того, чтобы смотреть спектакль.
Мама всегда приносит ей билеты на самые хорошие места. В седьмом-восьмом ряду. Но, как ни крути, а Аглая маленькая. И поэтому, кто бы перед ней ни сидел, этот кто-то ей мешает.
Аглая спокойно дожидается, когда зазвучат первые такты увертюры. Разговоры в зале смолкают, шорохи прекращаются, все взгляды устремляются на сцену, поднимается занавес… и тут она лёгким жестом набрасывает на впереди сидящего невидимость.
Всё нормально. Сам невидимый ничего не замечает. Он-то себя видит, лениво листает программку, тихонько сморкается, настраивает бинокль (есть и такие, которые ходят в театр с биноклем). И Аглае удобно.
Хуже, если этот человек пришёл не один. Однажды Аглая вот так вот накинула невидимость на одного очень высокого и лысого дяденьку. А оказалось, что он пришёл в театр не один. Он пришёл с тётенькой. Маленькой, ярко накрашенной, в шуршащем платье. И очень-очень громкой.
То, что тётенька громкая, выяснилось в самом начале спектакля. Она хотела что-то спросить, повернулась – а дяденьки нет.
То есть он есть, но его не видно.
Тогда тётенька удивлённо хлопнула рукой по «пустому» креслу, и кажется, попала дяденьке куда-то не туда.
Потому что дяденька приглушённо сказал: «Ё-ё-ё-ё-ё…»
Культурный потому что. В театре. На улице, небось, что-нибудь другое бы сказал.
А тётенька перепугалась и завизжала. Вот тут все в театре поняли, что тётенька очень громкая.
А певица на сцене тётеньке позавидовала. Потому что она такие ноты при всём желании взять не может. А тётенька запросто.
И Аглае пришлось, во-первых, выключить тётеньке громкость, а во-вторых, тоже накинуть на неё невидимость. И тогда тётенька своего спутника увидела и успокоилась.
И все тоже потихоньку успокоились, и спектакль продолжался.
А кто-то сидит на балконе, смотрит вниз и думает: а почему это в партере два места пустует?
Скорее всего, сзади сидит Аглая и с большим удовольствием смотрит спектакль.
©darkmeister