Съезд Бардов (1 Viewer)

[Rone]

Перекрёсток спяших миров...
В стороне от привычных дорог
Жизнь жуёт свой банальный урок,
Далеко от пиров и ковров.
Стар сюжет, как израненный мир:
Брань войны и интриги вязь,
Тепло дружбы, геройства пыл, и любовная связь.
Через тусклый провиденья свет
И судьбы повседневный гон,
Мы пришли в этот мир чтоб он,
Лучше стал и добрей.
Но встречая иной рассвет,
Там, куда нас кривая везла.
Мы печально глядим на сомн
Зазеркальных теней.
И ломая сомнений сталь
Мы идём через сумрак лет.
Оставляя не ясный след
Грудь щемящих тревог.
И однажды увидим даль,
И однажды увидим свет.
В перекрёстке спящих миров.
В стороне от дорог.

 

[Danael]

Пока я пью чай, ты ласкаешь лучом
Усталые Звёзды рассвета;
Я еду в метро, ты задела плечом
Цвет яблони белого цвета.
Я пальцами мышь серебристую сжал,
Ты – стан зачарованной лютни,
Так пой же! Я песню услышу твою,
В кружении стрелки минутной.
О дальнем краю, где рыдает волна,
С камнями прибрежными споря,
Где пряными травами дышит Весна
И крик алой чайки над морем.
Где башен хрустальных звенит тетива,
Над шумом садов бесконечным,
Там днём покрывалом небес синева,
Шаль звёздная ночью беспечной.
Сень ясеня блики бросает в ручей
И гладит Луна ветви ивы,
И пискнув, смущённо умолк соловей,
Заслышав твой голос красивый.
Пусть бездна пространства и времени бег
Нас острым клинком разделяют,
Но слышу я твой удивительный смех
В звонке городского трамвая.

 

[Bemep]

В стороне от дорог иду,
И читаю среди строк..
И не вижу я в них ответ,
Не извлечь мне из них урок.
Лишь печаль от былых надежд
И тревога ушедших лет,
Оставляют кровавый след,
По которому я иду..

 

[T1duS]

Ну воТ, стою я на балконе
В дионе, снизу виден флаг
Я вижу ихнюю молитву
ещё чуть чуть и замок отдадим...
А я один, совсем один
Стою и думаю что делать
Конечно можно за подмогой сбегать..
Нет! Так не пойдёт, Дион не отдадим!
Я ресаю парней ближайщих
Меня увидил злобный вар
Вот нюк, второй, я делаю УД
Ещё каких то 235 хп
120, 30, всё, закончилась осада
Я вижу нету больше флага
Отчаянный я жму на кнопку "реса"
С надеждой что с процентами воскресну
xDDD
Сам знаю что галимый стих xD
Пока клиент обновлял начеркал xDD

 

[Джерайя]

Угасла молодость моя,
Краса в лице завяла,
И удали уж прежней нет,
И силы -не бывало.
Бывало,пятерых сшибал
Я с ног своим мечом,
Теперь я хил и влюбчив стал
И плачуся cудьбиной.
Бывало,песни распевал
С утра до тёмной ночи,
Теперь тоска меня сосёт
И грусть мне сердце точит,
Когда-то я ведь был удал,
Разбойничал и грабил,
теперь любовь свою познал,
Всё прежнее оставил.

 

[Reno]

СКАЗКА О РУССКОЙ ИГРУШКЕ.
В.А. Косолапову
По разграбленным селам
шла Орда на рысях,
приторочивши к седлам
русокосый ясак.
Как под темной водою
молодая ветла,
Русь была под Ордою,
Русь почти не была.
Но однажды, - как будто
все колчаны без стрел, -
удалившийся в юрту,
хан Батый захмурел.
От бараньего сала,
от лоснящихся жен
что-то в нём угасало -
это чуствовал он.
И со взглядом потухшим
хан сидел, одинок,
на сыфьянных подушках,
сжавшись, будто хорек.
Хан сопел, исступленной
скукотою томясь,
и бродяжку с торбенкой
ввел угодник толмач.
В горсть набравши урюка,
колыхнув животом,
*Кто такой?* - хан угрюмо
ткнул в бродяжку перстом.
Тот вздохнул ( *Божья матерь,-
то Батый, то князья...* ):
*Дел игрушечных мастер
Ванька Сидоров я*.
Из холстин дыроватых
в той торбенке своей
стал вынать деревянных
медведей и курей.
И в руках баловался
потешатель сердец -
с щебутной балалайкой
скоморох-дергунец.
Но, в игрушки вникая,
умудренный, как змий,
на матрешек вниманье
обратил хан Батый.
И с тоской первобытной
хан подумал в тот миг,
скольких здесь перебил он,
а постичь - не постиг.
В мужичках скоморошных.
простоватых на вид,
как матрешка в матрешке,
тайна в тайне сидит...
Озираясь трусливо,
буркнул хан толмачу:
*Все игрушки тоскливы.
Посмешнее хочу.
Пусть он, рваная нечисть,
этой ночью не спит
и особое нечто
для меня сочинит...*
Хан добавил, икнувши:
*Перстень дам и коня,
но чтоб эта игрушка
просветлила меня!*
Думал Ванька про волю,
про судьбу про свою
и кивнул головою:
*Сочиню. Просветлю*.
Шмыгнул носом он грустно,
но явился в свой срок:
*Сочинил я игрушку.
Ванькой-встанькой нарек*.
На кошме не кичливо
встал простецкий, не злой,
но дразняще качливый
мужичок удалой.
Хан прижал его пальцем
и ладонью помог.
Ванька-встанька попался.
Ванька -встанька прилег.
Хан свой палец отдернул,
но силен, хоть и мал,
ванька-встанька задорно
снова на ноги встал.
Хан игрушку с размаха
вмял в кошму сапогом
и, злобея от страха,
заклинал шепотком.
Хан сапог отодвинул,
но, держась за бока,
ванька-встанька вдруг вынурнул
из-под носка!
Хан попятился грузно,
Русь и русских кляня:
*Да, уж эта игрушка
просветлила меня...*
Хана страхом шатало,
и велел он скорей
от Руси - от шайтана -
повернуть всех коней.
И, теперь уж отмаясь,
положенный в повал,
Ванька Сидоров - мастер
у дороги лежал.
Он лежал, отсыпаясь -
руки белые врозь.
Василек между пальцев
натрудившихся рос.
А в пылише прогорклой,
так же мал да удал,
с головенкою гордой
ванька-встанька стоял...
© Евгений Евтушенко.

 

[Джерайя]

Ты ушла и ко мне не вернёшься,
Позабыла ты мой тёплый взгяд,
И теперь ты другому смеёшься,
Обнимая,целуя его.
Мне тоскливо,и скучно,и жалко,
Неуютно камин мой горит,
Но измятая в книге фиалка
Всё о счастье былом говорит

 

[Elrey]

Расправивши крылья, мы вольные птицы,
Мы ввысь поднимаемся за высотою,
Чтоб, если случится, назад возвратиться,
А если разбиться, то тоже - с мечтою.
И мы возвращаемся с радостной песней
О дальних мирах и затерянных тайнах,
О звездах, доселе еще неизвестных,
О горе разлук и о встречах случайных.
И мы возвращаемся, снова, под вечер,
В подъезд открываем скрипучие двери,
Подняв воротник и ссутуливши плечи,
Не чуя, не помня, не слыша, не веря...
Не ведая, что одиноки на свете,
Средь призрачных чисел и сказочных знаков
Мы пьем черный кофе и слушаем ветер,
Свистящий в щелях подмосковных бараков.
И стелется сумрачный путь перед нами
В иные миры, где никто еще не был,
Туда, где мы будем парить над волнами
Держа на плечах предрассветное небо.

 

[Naro]

И мы возвращаемся, снова, под вечер,В подъезд открываем скрипучие двери,

Подняв воротник и ссутуливши плечи,

Не чуя, не помня, не слыша, не веря...

Я возрожаю Вам.

Юная леди.

Как самураев потомок ( гипотетический) и как историк.

Конечно Вы можете,

В грязи московскойской, себя себе позволить гораздо большее.

Впрочем... Это Ваш выбор.

Выбирать Вам.

А я выбираю другие стихи.

 

[Naro]

Забытых дней минувшие мотивы.
Просторов, череды событий след.
И запах у реки, у летней ивы.
И зимний холод позапрошлых лет.
Всё повернёться вспять.
И обростая, подробным описанием дорог.
Начнёться вновь. Опять меняя.
Подошвы стёршихся сапог.

 

[Elrey]

Конечно Вы можете,В грязи московскойской, себя себе позволить гораздо большее.

Впрочем... Это Ваш выбор.

Выбирать Вам.

А я выбираю другие стихи.

"Закон спирали или круга,

И тот ли взгляд, и то ли имя"

Позволяли. Бывали дни веселые. ))

И новый виток, бесс*, будет. Только не сейчас, а с небольшим опозданием.

А пока - точка. Или многоточие, если позволите.

Предпоследнюю веру лелея,

Подпирая закрытую дверь,

Я скажу: "Ни о чем не жалею.

Будь что будет, что будет теперь".

Будь что было, тогда и в начале

Навсегда уходящего дня:

Все, что мне до поры обещали,

Все, за что продавали меня,

Все, за что распинали и били,

Все, за что мне плевали в лицо

Все прекрасные небыли-были,

Что венчались убогим концом,

Все слова в пустоту, без ответа

И, превыше любой кутерьмы,

То бесстрашное, нежное лето

В диких отблесках мертвой зимы.

 

[Redrick]

Судьба Поэта
С тоской и грустью дождь стучался в окна,
Сметая грязь, по мостовым неслась река,
Когда охрана врат на севере Диона
Впустила в город на закате старика.
На нём мешком висела рваная одежда,
Прохожих взгляд страшили язвы босых ног.
В глазах печальных лишь потухшая надежда -
Его всю жизнь преследовал злой рок.
Он ёжась подошёл к дверям харчевни,
И голод с холодом валили его с ног,
Но страж, сказав ему: "Куда ты прёшь, деревня!",
Прогнал скитальца скалясь за порог.
С усмешкой горькою старик побрёл на площадь,
У пьедестала монумента он присел,
Спугнув собак бездомных грязных, тощих,
И, глядя в небо, с дрожью в голосе запел.
Слова той песни гордой и прекрасной
Сквозь туч заслон взлетали смело ввысь,
Неся Творцу посланье веры страстной,
И с сожаленьем устремлялись к земле вниз.
Он пел о Шилен, сотворившей эльфов гордых,
Стихии страсти, бушевавшей в их сердцах,
О силе магии, единстве их с природой,
О том, что им не ведом смерти страх.
О мрачных орках и воинственном их пыле,
Что не проводят вне сражения ни дня,
И о шаманах, наделённых грозной силой,
Что дал Паагрио, вселив в них дух огня.
О Мафр, подарившей недра гномам,
Познавших таинство и суть земных глубин,
Что строго следуют Природы-Матери законам,
В сраженьях бьющихся все вместе как один...
Толпа зевак лениво слушала скитальца,
И не понятен слог его был тем глупцам -
Они кричали: "Стих твой высосан из пальца!",
Ведь он не их пел душам и сердцам.
Он спел о том, что в людях нет уже величья,
О том, что в душах их болота гниль и грязь,
О том, что ненависть и зависть в их обличьи
Всё приближают Зла триумфа час...
Старик поднялся и побрёл, судьбой гонимый,
А дождь хлестал его по согбенной спине,
Торговец мясом вслед кричал ему с надрывом:
" Глупец, поэты нынче не в цене!"
Толпа зевак недоумённо расходилась -
Ждала в харчевне их горячая еда.
И не заметил там никто, что появилась
На небе хмуром безымянная звезда.
И.В. Рябчиков AKA "СЕКТАНТ" © 2007

 

[Kinyo]

Клад.
Раз на леснечной площадке,
Мой сосед - бухарик Влад.
Рассказал про то-как в кладке,
Замурован в замке клад.
Правда знаний было мало;
Только то - что клад богатый,
Что зарыл его давно,
Рыцарь мрачный и горбатый.
Знали местность, даже место,
И количество предметов.
Было только неизвестно;
Сколько в этом всём секретов.
Да, вопросов было море,
Но, азарт вперёд нас гнал.
Сколько мы узнаем горя?
Я тогда ещё не знал.
Что массонские ловушки,
Разобьют носы и брови,
И тарелки для пирушки,
Будут стоить столько крови.
Что - расстанемся врагами,
Что - погибнет дурень - Влад.
Мы, пошли на это сами,
Будь он проклят этот клад!
Весь облеплен паутиной,
Ползал грязным корридором,
Но упрямо шли мы к цели -
Тайна гнала нас напором.
Клад коварных тамплиеров,
Найден был и продан даже,
В мире мало есть примеров,
О такой большой продаже.
Часть - отдали мы в музеи.
Часть - забрало государство.
За долги ушли фузеи,
Часть - за женское коварство.
Банки рвали нас на части;
Лизинги, прокат, аренда.
Было всё не в нашей власти.
Мне осталась лишь фазенда.
Там живёт моя подруга,
Встретил я её у замка:
Тело гибко, грудь упруга,
И такая хулиганка.
После той работы нервной,
Согревала мне кровать,
И от страсти непомерной, -
Забывала как дышать.
Повстречал её на счастье,
Этой встрече очень рад.
С ней забыл я про напасти.
Вот она - мой лучший клад.
© S.Teilor.

 

[Kinyo]

 

[Наг]

Непостижимо сохраняет мрак
Запечатленный свет в хрустальном шаре
Ты созерцаешь наши судьбы в даре
Тебе открытом кем-то просто так

 

[Наг]

И будет день - и с ним его тоска
И то что было, то пребудет с нами.
Боль прожитого - проседь у виска,
А прочего не выразить словами.
А прочего и не дано понять
Иному путнику, и под свинцовым небом
Мы будем прожитое повторять
В который раз его питаясь хлебом
В который раз, открыв чужую дверь,
Мы в сумерках любви свою увидим осень,
Пусть нежности мы больше не выносим,
Но и не можем вынести потерь.

 

[Reno]

***
Перезревшие яблоки пьяным своим ароматом
Затуманят стекло наших вечных и пламенных чувств.
А зачем рассуждать о любви, коли пламенем Ада
Обагрён изначально был тайный наш, странный союз?
Ты - изменник, я - жертва, ты - белый, я - чёрная птица.
Наши перья кружатся в потоке нещадных ветров.
Да, как жаль, что не сможем мы снова родиться...
В человеческом теле наш путь - лишь с обрыва без слов.
Над твоей головой ещё рдеет багряное солнце,
Ну а я поднимаю глаза на озёрную гладь.
Ты прошёл сквозь дороги ко мне, сквозь волшебные кольца,
С глаз ладонью отвёл надоевшую светлую прядь.
Я возьму свою силу из рук умирающей ведьмы,
Ты у ангела будешь прилежно учиться словам...
Наши руки дрожат... Мы уже не вдвоём... Умереть бы...
Но нельзя полагаться на смерть, а особенно нам.
В тихом храме любви нашим душам не ведать покоя.
Ты стремишься в полёт, ну а я, как всегда, на земле...
Тихим стоном отчаянья, страха, страданья и боли
Провожу тебя в путь... Ты иди... Я останусь. Навек.
© Antellita

 

[Pestik]

Лазурью липкой разливается закат,
И паутиной трещин на безликих стенах…
Златым убранством белокаменных палат,
Преподнесет душе напев о переменах…
На простыне пожухлых листьев сентября,
Тоской укутанная, словно одеялом…
Слезами тщетно о спасении моля,
Твоя судьба, что ветром крылья наделяла…
Последний вздох обезображенной груди,
Морщины грусти – безысходности дорога,
Мираж наивного всесилья позади,
Забытый шепот обессиленного Бога…
Свечой оплавленною близится рассвет,
Руины жизни опустевшего капкана…
Глупцу любви, не воспринявшего совет –
Посмертный герб – незаживающая рана…
* * *
Серой грусти седое перо,
На страницах потери усталой,
Фразы боли, тоски серебро,
Обреченной печалью листало...
Груз обмана под тенью чернил,
Звонкий голос утраченных песен,
За покровом нефритовых жил,
Хороводом услад Поднебесий...
Судьбоносные блики пера,
Отраженные праведным словом,
Помнят миг, словно только вчера,
Райский пляж стал кровавым собором...
На страницах усталых потерь,
Черным горем чернила разлиты...
Никому не исправить теперь,
Что прошло, но, увы... не забыто...
* * *
Ты дитя серых стен, городского потока,
Подавляющих будней железных равнин...
Где скупые слепцы управляют истоком,
Прячась в смутной тени угнетающих спин...
Твои будни полны отравляющих газов,
Где в зеленый рассвет уплывает тоска...
Где по трубам в дома проникает зараза,
А природа сокрыта под слоем песка...
Ты питаешься тем, что находишь украдкой,
И за каждый кусок принимаешь свой бой,
Ты гиена судьбы - ты наследник упадка,
Но она в этом мире уже не с тобой...
© Darckvovs

 

[Danael]

Рассвет
То звон клинка, то терпкий вздох полыни,
Луны полночной желтая печать,
То стон струны и вой могильной стыни;
Узор на пальцах ветвью должен стать.
Пусть дым огня и едкий запах гари
Сжимает горло пепельной рукой,
Твой лист пробился через лист калёной стали,
Изящной, беззащитною стрелой.
Поёт родник, звенит в камнях угрюмых,
Сорвёт, смеясь, гроздь земляники на бегу;
Не выпить чашу летнего рассвета
Попавшему в тенета мотыльку.
Пусть к праху прах и плоть к земле вернётся,
Но вьётся флейты голос меж ветвей,
И шепчут что-то звёздные колодцы
Росе в следах неведомых зверей.
Подножия холмов ещё лежат в тумане,
И ветерок ночной в шиповнике затих,
Застынут ивы в сладком ожиданье
Когда на землю ляжет светлый штрих.
И рябь волны речной едва окрасив алым,
На кроны прыгнет Солнца первый луч.
Цветок лесной поднимет голову устало,
Кивнув Звезде, встающей из-за туч.
И вспыхнет блик в глазах твоих красивых,
Сжимая в точку чёрный круг зрачка,
Волос коснётся ветер белогривый,
Целуя нежно пряди у виска.
Пусть вдаль бежит пути узор, неясный
В извилистом плетении ветвей,
Подковы мы стесали не напрасно,
Однажды, в глубине твоих Морей
Под пенье волн бушующих и страстных
Сольются реки тысячи путей.

 

[Po6oc]

Твой новый идол финансовый бог,
И его слуга животный разврат,
Ангел совести внутри тебя давно уже сдох,
Но ты рад тому что низменный гад.
Ведь когда ни во что нету веры,
Не знаком здесь и гнетущий плоть страх,
Всё равно вокруг одни лицемеры,
В чьих душах пусто,и чёрных сердцах.
Лови от кукол восковых позитивы,
Если можешь сквозь идя маскарад,
Здесь давно людей уж нету что живы,
Это мёртвый,богом брошенный сад.