ZiggiZagg
Guru
- Регистрация
- 12.01.2013
- Сообщения
- 858
- Реакции
- 497
- Баллы
- 0
Грю проснулся от того, что его желудок громко урчал от голода. Открыв глаза, он повернул голову на бок и посмотрел в окно. Прямо напротив стекла, в центре большой паутины сидел жирный паук и, вонзив клыки в только что пойманную муху, завтракал.
- Приятного аппетита, - пробурчал Грю и, отвернувшись лицом к стенке, попытался снова уснуть.
Однако, сон не шёл, а разыгравшийся голод всё сильнее напоминал о себе. Наконец, не выдержав, он отшвырнул одеяло и, вскочив с постели, пошёл на кухню. Минут десять у него ушло на то, что бы облазив все шкафы и погремев пустыми кастрюлями, убедиться в том, что дома нет ни крошки съестного. Подойдя к бочке с водой, он зачерпнул полный ковшик и жадно выпил. На мгновение ему стало легче. Вернувшись в спальню, Грю снова лег в постель и, закрыв глаза, погрузился в воспоминания.
Всю свою жизнь он прожил с мамой. Отца он не помнил. Мать говорила ему, что тот был солдатом и геройски погиб, выполняя свой долг. Но соседские мальчишки рассказали ему, что его папаша был обычным разбойником с большой дороги и закончил свою жизнь на виселице. Оказавшийся между двумя правдами, Грю предпочел ту, где его родитель представал доблестным воином, сражающимся со злом. Постепенно он всё больше увлекался собственными фантазиями, где представлял себя величественным рыцарем, сражающимся с полчищами чудовищ. Так проходили дни, недели, годы. Постаревшая мать лишь сокрушённо качала головой и сетовала на то, что некому будет позаботиться о её сыночке, когда её не станет. Так и случилось.
В брюхе Грю громко заурчало. Встрепенувшись, он отогнал, накатившую было, дрёму и почувствовал, что выпитая им вода перебралась в мочевой пузырь, грозя разорвать его. Кряхтя от боли, он выбежал на улицу, где, блаженно закатив глаза, оросил угол собственного дома. Рядом раздался звонкий смех. Грю обернулся и увидел трех мальчишек с удочками, идущих с рыбалки с полными ведрами рыбы. Один из них, тыча пальцем в его сторону, что-то говорил своим товарищам. Очевидно, высмеивал неуклюжего дядьку, который, словно собака, справляет нужду на собственное жилище.
Грю разозлился и, схватив валявшуюся на земле палку, бросился на весельчаков с яростным рычанием. В этот момент он представил себя паладином, преследующим богопротивную нечисть. «Нечисть» же, увидев небритого, полуголого сумасшедшего с палкой в руке, бросилась наутек, побросав удочки. Грю бросился следом, но, пробежав с пару десятков шагов, остановился тяжело дыша. Непривычные к такой активности, легкие с хрипом вбирали в себя воздух, а сердце словно пронзила острая игла. Еле отдышавшись, горе «паладин» посмотрел на доставшиеся ему трофеи.
Он осторожно взял в руки одно удилище и попытался вспомнить, как с ним обращаться. В детстве, когда он ещё был обычным мальчишкой, Грю ходил с другими детьми ловить рыбу. Смутные образы всплыли в его памяти. Почесав затылок, он представил, как пойдет на реку и поймает целый воз рыбы, а потом зажарит её и наестся вдоволь. И хотя Грю понятия не имел, как готовить рыбу, он так обрадовался этой мысли, что тут же направился в сторону реки. Так и не вспомнив, однако, что ему ещё нужно накопать червей для наживки.
Река встретила его мелодичным журчанием воды. В тихой заводи покачивались на воде листья кувшинок, порхали стрекозы. Где-то в прибрежном лесу куковала кукушка.
- Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось? – спросил Грю.
- Ку, - ответила ему кукушка и замолчала.
Не дождавшись продолжения, Грю принялся разматывать удочку и тут же вонзил себе крючок в палец. Взвыв от боли, он попытался вытащить его, но не тут-то было – снасть крепко засела, держась за плоть зазубренным кончиком.
- Дурацкая штуковина! – разозлился на удилище рыболов и, перехватив его, словно копьё, метнул в заросли камыша.
Из глаз Грю посыпались искры, когда натянувшийся поводок рванул крючок, выдирая его из пальца вместе с мясом. Душераздирающий вопль пронесся над окрестностями, напугав гнездящихся в прибрежной траве уток.
Рыдая от боли, бедолага кое-как перевязал свою рану обрывками нательной рубахи и поплелся вдоль реки в надежде отыскать на мелководье съедобных моллюсков. Как вдруг из высоких зарослей осоки выпрыгнула здоровенная лягушка и уставилась на него своими рыбьими глазами. Воображение Грю услужливо подбросило ему образы из сказки о Царевне-Лягушке. «Если я её поцелую, то она станет принцессой, и я женюсь на ней. А на свадьбе меня накормят и напоят. И вообще, я стану принцем», - радостно подумал он. И, зажмурив глаза, поцеловал покрытую холодной слизью кожу.
- Ква! – сказала лягушка и прыгнула обратно в осоку.
- Куда же ты? – всполошился Грю, бросаясь за ней следом.
Тут же из зарослей начали выпрыгивать другие лягушки, потревоженные неудавшимся принцем. «Как же их тут много», - почесал затылок Грю: «И как я найду ту, которая заколдованная принцесса?» Подумав немного, он решил, что будет целовать лягушек по очереди, пока не найдет нужную. Но лягушки не желали сидеть смирно и всё время норовили спрятаться в кустах, так, что Грю постоянно приходилось выгонять их оттуда. И, в конце концов, он совершенно запутался, кого он уже целовал, а кого ещё нет. Но выход нашелся быстро. Отыскав на берегу толстую ветку, он обломал с неё сучья и смастерил себе дубину, которой принялся убивать тех лягушек, которых поцеловал. Справедливо рассудив, что раз они не превратились в принцессу, то и толку от них нет. Зато ему не придётся сомневаться в том, что он на правильном пути.
Так он брел вдоль реки, оставляя за собой берег устланный трупами несчастных амфибий. Но и с ним сами не всё было в порядке. Грю не знал, что покрывающая кожу лягушек слизь содержит яд. И хотя в обычной ситуации он мог вызвать разве что легкую крапивницу, но в случае Грю, перецеловавшего уже не одну сотню земноводных, в его организме набралась изрядная концентрация. Перед глазами у него всё плыло, из носа и рта текла кровь, а на побледневшей коже появились водянистые волдыри. Дыхание стало хриплым и затруднённым.
- Вот он! – раздалось позади.
Грю обернулся на звук. Перед ним стояли мальчишки, удочку одного из которых он забрал. Но одурманенное ядом сознание нарисовало ему образы прекрасных ангелов. Сам же Грю казался себе благородным рыцарем. Шагнув навстречу мальчишкам, напуганным его ужасающим видом, он, что-то невнятно прохрипел.
- Зомби! Зомби! Спасите, помогите! – заголосили пацаны и бросились прочь.
А шатающийся Грю поплелся за ним, окутанный мороком галлюцинаций. Невероятной красоты пейзажи раскинулись вокруг него, диковинные существа бродили рядом. И все они приветствовали его, называли своим королем.
- Это всё взаправду, это по-настоящему… Я всегда знал, что мои мечты сбудутся, - беззвучно шептал Грю.
Ноги тем временем вывели его к воротам деревни. Но бедолаге грезился прекрасный дворец. Его дворец. На секунду замерев, он полюбовался его роскошным видом и шагнул ко входу.
- Зомби! Мистер Джонстоун! Там зомби! – кричали мальчишки, тыча пальцами в направлении ворот.
- Успокойтесь! Откуда тут взяться зомби? – попытался отмахнуться от них стражник.
Они с напарником только что зашли в харчевню перекусить, и им совсем не хотелось оставлять дымящееся рагу и идти ловить вымышленных монстров.
- Но мы говорим правду! – не унимались дети.
С улицы донесся истошный женский крик.
- Чёрт знает что! – выругался Джонстоун: - Похоже мы сегодня так и не пожрем! Идем, Чиперан, похоже, там действительно, что-то серьёзное!
Едва стражники выбежали на улицу, как в воротах показалась окровавленная физиономия Грю.
- Мать моя! Чипи, ты это видишь!? Зомби!
Чиперан в ответ лишь пожал плечами и вытянул из колчана стрелу.
***
Грю даже не понял, что произошло, когда острый наконечник стрелы вонзился ему в живот. Ангелы, вышедшие встречать и чествовать его, вдруг превратились в злобных демонов.
- Куда ты стреляешь, косоглазый болван!? В голову надо! – заорал на приятеля Джонстоун.
Плюнув от злости, он выхватил меч и с яростным воплем бросился к замершему «зомби». «Что вы делаете? За что?» - успел подумать Грю, прежде чем меч стражника полоснул его по шее.
Джонстоун пнул бездыханное тело Грю и посмотрел на напарника.
- Как думаешь, Чип, нам дадут премию за него?
- Не смеши мои портянки, Джони. Пойдем лучше поедим, а-то у меня уже кишки урчат.
- Приятного аппетита, - пробурчал Грю и, отвернувшись лицом к стенке, попытался снова уснуть.
Однако, сон не шёл, а разыгравшийся голод всё сильнее напоминал о себе. Наконец, не выдержав, он отшвырнул одеяло и, вскочив с постели, пошёл на кухню. Минут десять у него ушло на то, что бы облазив все шкафы и погремев пустыми кастрюлями, убедиться в том, что дома нет ни крошки съестного. Подойдя к бочке с водой, он зачерпнул полный ковшик и жадно выпил. На мгновение ему стало легче. Вернувшись в спальню, Грю снова лег в постель и, закрыв глаза, погрузился в воспоминания.
Всю свою жизнь он прожил с мамой. Отца он не помнил. Мать говорила ему, что тот был солдатом и геройски погиб, выполняя свой долг. Но соседские мальчишки рассказали ему, что его папаша был обычным разбойником с большой дороги и закончил свою жизнь на виселице. Оказавшийся между двумя правдами, Грю предпочел ту, где его родитель представал доблестным воином, сражающимся со злом. Постепенно он всё больше увлекался собственными фантазиями, где представлял себя величественным рыцарем, сражающимся с полчищами чудовищ. Так проходили дни, недели, годы. Постаревшая мать лишь сокрушённо качала головой и сетовала на то, что некому будет позаботиться о её сыночке, когда её не станет. Так и случилось.
В брюхе Грю громко заурчало. Встрепенувшись, он отогнал, накатившую было, дрёму и почувствовал, что выпитая им вода перебралась в мочевой пузырь, грозя разорвать его. Кряхтя от боли, он выбежал на улицу, где, блаженно закатив глаза, оросил угол собственного дома. Рядом раздался звонкий смех. Грю обернулся и увидел трех мальчишек с удочками, идущих с рыбалки с полными ведрами рыбы. Один из них, тыча пальцем в его сторону, что-то говорил своим товарищам. Очевидно, высмеивал неуклюжего дядьку, который, словно собака, справляет нужду на собственное жилище.
Грю разозлился и, схватив валявшуюся на земле палку, бросился на весельчаков с яростным рычанием. В этот момент он представил себя паладином, преследующим богопротивную нечисть. «Нечисть» же, увидев небритого, полуголого сумасшедшего с палкой в руке, бросилась наутек, побросав удочки. Грю бросился следом, но, пробежав с пару десятков шагов, остановился тяжело дыша. Непривычные к такой активности, легкие с хрипом вбирали в себя воздух, а сердце словно пронзила острая игла. Еле отдышавшись, горе «паладин» посмотрел на доставшиеся ему трофеи.
Он осторожно взял в руки одно удилище и попытался вспомнить, как с ним обращаться. В детстве, когда он ещё был обычным мальчишкой, Грю ходил с другими детьми ловить рыбу. Смутные образы всплыли в его памяти. Почесав затылок, он представил, как пойдет на реку и поймает целый воз рыбы, а потом зажарит её и наестся вдоволь. И хотя Грю понятия не имел, как готовить рыбу, он так обрадовался этой мысли, что тут же направился в сторону реки. Так и не вспомнив, однако, что ему ещё нужно накопать червей для наживки.
Река встретила его мелодичным журчанием воды. В тихой заводи покачивались на воде листья кувшинок, порхали стрекозы. Где-то в прибрежном лесу куковала кукушка.
- Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось? – спросил Грю.
- Ку, - ответила ему кукушка и замолчала.
Не дождавшись продолжения, Грю принялся разматывать удочку и тут же вонзил себе крючок в палец. Взвыв от боли, он попытался вытащить его, но не тут-то было – снасть крепко засела, держась за плоть зазубренным кончиком.
- Дурацкая штуковина! – разозлился на удилище рыболов и, перехватив его, словно копьё, метнул в заросли камыша.
Из глаз Грю посыпались искры, когда натянувшийся поводок рванул крючок, выдирая его из пальца вместе с мясом. Душераздирающий вопль пронесся над окрестностями, напугав гнездящихся в прибрежной траве уток.
Рыдая от боли, бедолага кое-как перевязал свою рану обрывками нательной рубахи и поплелся вдоль реки в надежде отыскать на мелководье съедобных моллюсков. Как вдруг из высоких зарослей осоки выпрыгнула здоровенная лягушка и уставилась на него своими рыбьими глазами. Воображение Грю услужливо подбросило ему образы из сказки о Царевне-Лягушке. «Если я её поцелую, то она станет принцессой, и я женюсь на ней. А на свадьбе меня накормят и напоят. И вообще, я стану принцем», - радостно подумал он. И, зажмурив глаза, поцеловал покрытую холодной слизью кожу.
- Ква! – сказала лягушка и прыгнула обратно в осоку.
- Куда же ты? – всполошился Грю, бросаясь за ней следом.
Тут же из зарослей начали выпрыгивать другие лягушки, потревоженные неудавшимся принцем. «Как же их тут много», - почесал затылок Грю: «И как я найду ту, которая заколдованная принцесса?» Подумав немного, он решил, что будет целовать лягушек по очереди, пока не найдет нужную. Но лягушки не желали сидеть смирно и всё время норовили спрятаться в кустах, так, что Грю постоянно приходилось выгонять их оттуда. И, в конце концов, он совершенно запутался, кого он уже целовал, а кого ещё нет. Но выход нашелся быстро. Отыскав на берегу толстую ветку, он обломал с неё сучья и смастерил себе дубину, которой принялся убивать тех лягушек, которых поцеловал. Справедливо рассудив, что раз они не превратились в принцессу, то и толку от них нет. Зато ему не придётся сомневаться в том, что он на правильном пути.
Так он брел вдоль реки, оставляя за собой берег устланный трупами несчастных амфибий. Но и с ним сами не всё было в порядке. Грю не знал, что покрывающая кожу лягушек слизь содержит яд. И хотя в обычной ситуации он мог вызвать разве что легкую крапивницу, но в случае Грю, перецеловавшего уже не одну сотню земноводных, в его организме набралась изрядная концентрация. Перед глазами у него всё плыло, из носа и рта текла кровь, а на побледневшей коже появились водянистые волдыри. Дыхание стало хриплым и затруднённым.
- Вот он! – раздалось позади.
Грю обернулся на звук. Перед ним стояли мальчишки, удочку одного из которых он забрал. Но одурманенное ядом сознание нарисовало ему образы прекрасных ангелов. Сам же Грю казался себе благородным рыцарем. Шагнув навстречу мальчишкам, напуганным его ужасающим видом, он, что-то невнятно прохрипел.
- Зомби! Зомби! Спасите, помогите! – заголосили пацаны и бросились прочь.
А шатающийся Грю поплелся за ним, окутанный мороком галлюцинаций. Невероятной красоты пейзажи раскинулись вокруг него, диковинные существа бродили рядом. И все они приветствовали его, называли своим королем.
- Это всё взаправду, это по-настоящему… Я всегда знал, что мои мечты сбудутся, - беззвучно шептал Грю.
Ноги тем временем вывели его к воротам деревни. Но бедолаге грезился прекрасный дворец. Его дворец. На секунду замерев, он полюбовался его роскошным видом и шагнул ко входу.
- Зомби! Мистер Джонстоун! Там зомби! – кричали мальчишки, тыча пальцами в направлении ворот.
- Успокойтесь! Откуда тут взяться зомби? – попытался отмахнуться от них стражник.
Они с напарником только что зашли в харчевню перекусить, и им совсем не хотелось оставлять дымящееся рагу и идти ловить вымышленных монстров.
- Но мы говорим правду! – не унимались дети.
С улицы донесся истошный женский крик.
- Чёрт знает что! – выругался Джонстоун: - Похоже мы сегодня так и не пожрем! Идем, Чиперан, похоже, там действительно, что-то серьёзное!
Едва стражники выбежали на улицу, как в воротах показалась окровавленная физиономия Грю.
- Мать моя! Чипи, ты это видишь!? Зомби!
Чиперан в ответ лишь пожал плечами и вытянул из колчана стрелу.
***
Грю даже не понял, что произошло, когда острый наконечник стрелы вонзился ему в живот. Ангелы, вышедшие встречать и чествовать его, вдруг превратились в злобных демонов.
- Куда ты стреляешь, косоглазый болван!? В голову надо! – заорал на приятеля Джонстоун.
Плюнув от злости, он выхватил меч и с яростным воплем бросился к замершему «зомби». «Что вы делаете? За что?» - успел подумать Грю, прежде чем меч стражника полоснул его по шее.
Джонстоун пнул бездыханное тело Грю и посмотрел на напарника.
- Как думаешь, Чип, нам дадут премию за него?
- Не смеши мои портянки, Джони. Пойдем лучше поедим, а-то у меня уже кишки урчат.
Последнее редактирование модератором:
